Историческое образование, наука и историки сибирской периферии в годы сталинизма

В военные годы весь учебный процесс и работа историков перестраивалась на военный лад. Серьезные изменения стали происходить в содержании образовательного процесса, организации подготовки историков, учебно-методической и научной работе и т. п. Пересматривалась тематика исторических дисциплин, вносились изменения и дополнения в учебные планы, в программы общих и специальных курсов, в тематику спецсеминаров. К профильным предметам, преподававшимся студентам-историкам, добавлялись специальные курсы, введение которых было обусловлено военной необходимостью. Особое внимание при чтении специальных курсов стало уделяться военной истории СССР, вопросам развития отечественной культуры, революционного и освободительного движения, героической борьбе народов России в разные периоды с иноземными захватчиками и т. п. Больше времени в учебных планах исторических кафедр стало отводиться всемирной истории, истории международных отношений, а также истории славянских народов, в первую очередь истории борьбы славянских народов с иноземными захватчиками.

Условия военного времени, безусловно, наложили свой отпечаток и на студенческий контингент историков в сибирских вузах (в целом ситуация была достаточно схожей с другими специальностями в вузах): изменилась структура студенческого контингента по половозрастному составу, социальному происхождению и т. п. Главная проблема, которая стояла перед руководством вузов в отношении студенческого состава, – это выполнение плана набора, сохранение контингента студентов и обеспечение им необходимых минимальных условий для обучения и жизни. Наборы на исторические отделения университетов были установлены еще по довоенным нормативам – прием по 30 человек на первый курс. Столько же и в пединституты. Но наборы, разумеется, оказывались значительно меньше в первые годы войны. Проблема осложнялась еще и отсевом студентов по причинам призыва в РККА, академической неуспеваемости, трудного материального положения и семейных обстоятельств.

Юноши, выпускники исторических факультетов и отделений и студенты, уходившие на фронт по призыву, в армии зачастую становились политруками воинских частей, идеологическими работниками и т. п. Тем самым оправдавалась изначально сделанная ставка на историков как на бойцов идеологического фронта.

В конце войны (начиная с 1943–1944 гг.) на исторических отделениях вузов появились демобилизованные из рядов Красной армии. Имея льготы и преференции при поступлении в вузы, они отдавали предпочтение факультетам гуманитарного профиля, в т. ч. возвращались на исторические факультеты и отделения студенты, ушедшие на фронт из студенческих аудиторий.

Сибирский регион, как это уже случалось ранее в период Гражданской войны, выполнил важную миссию по приему в своих городах перебазированных в Сибирь промышленных предприятий, государственных учреждений, организаций и т. п. На протяжении первых нескольких месяцев в сибирские города (другими направлениями эвакуации стали города Дальнего Востока и среднеазиатских республик СССР) эвакуировались сотрудники, аспиранты, студенты, учебно-вспомогательный персонал университетов и институтов западных регионов страны, прежде всего из московских и ленинградских вузов и университетов, с территории Украинской ССР (Харьковского, Одесского, Киевского).

Так, в Томск приехали профессор МГУ А. И. Неусыхин (специалист по истории средних веков и историографии), профессор Ф. А. Хейфец (специалист по новой и новейшей истории, до войны работала в Институте истории АН СССР и была заведующей кафедрой всеобщей истории Историко-архивного института НКВД), специалист по истории СССР, профессор академии им. И. В. Сталина и Московского пединститута Э. Н. Ярошевский[170]. В Иркутске стали работать историк С. Я. Лурье (историк античности, филолог, доктор исторических и филологических наук, профессор Самарского и Ленинградского университетов), профессор И. И. Белякевич (в довоенные годы – заведующий кафедрой истории колониальных и зависимых стран, и. о. профессора Одесского университета, востоковед, славист)[171]. Кроме того, в Томске и Иркутске оказалось большое количество доцентов, преподавателей и аспирантов. Почти все прибывавшие в сибирские университеты историки стали работать параллельно в университетах и пединститутах этих городов.