Истории для больших и маленьких

– В этом я тебе помогать не буду. Ты должен разобраться с ним сам. Полезет к тебе в следующий раз – двинь его по морде, и дело с концом.

– Я не могу ударить человека, – возразил Славик. – В жизни никого не ударил по лицу.

– Во-первых, это не человек, а Костыль, говёный зек, который только и может гнобить слабого, а сам последний трус.

Во-вторых, ты должен научиться защищать себя, без этого не прожить. Не можешь бить морду, глядя в зенки гада, – прицелься, закрой глаза и хрястни в нос, чтобы кровянка пошла. А чтобы удар покрепче был, возьми вот это, – Самсон порылся в своём матрасе и протянул ему небольшую свинчатку.

В эту ночь Славик не мог уснуть, всё готовился к своему подвигу. А наутро, когда он бежал в столовую, ему повстречался Костыль. Когда юноша пробегал мимо, тот наступил ему на валенок, и парень растянулся в грязном снегу. Он встал на ноги, подошёл к обидчику и закрыв глаза, саданул его в нос кулаком со свинчаткой. Открыв глаза, Славик увидел растерянное лицо Костыля, из носа которого бежала красная струя.

Однажды Самсон объявил:

– Сегодня мы с тобой должны «закосить» лишнюю порцию баланды.

Они пришли в столовую вместе со всей бригадой. Как всегда в такое время, здесь полно народу, шум, гам, зеки бегают с деревянными подносами, нагруженными множеством полных мисок. Самсон всё что-то высматривал. Потом жестом подозвал Славика и тихо проговорил:

– Видишь того длинного лопуха с полным подносом? Быстро подскочи к нему, чтобы он на тебя налетел…

Славик привык целиком доверять своему наставнику, поэтому, не задумываясь, точно выполнил его приказ.

Он подскочил прямо под ноги верзиле, тот злобно пнул его ногой и смачно обругал. Этой заминки было достаточно Самсону для того, чтобы смахнуть с его подноса миску с баландой.

Через минуту они уже сидели рядышком и уплетали добытую порцию.

Облизав свою ложку, Славик задумчиво произнёс:

– Конечно, ловко ты это проделал, но ведь кто-то остался без баланды.

– Вот этот лопух и остался, – пояснил Самсон, – не разевай рот!

А через несколько дней произошло ещё одно событие, породившее в голове Славика новые тревожащие вопросы.

Однажды рано утром, сразу после подъёма, в барак зашёл опер и приказал бригадиру выделить трёх человек, чтобы выгрузить провизию из грузовика и принести всё в столовую. Бригадир направил Самсона, Питерского и ещё одного зека по кличке Чукча. Они выполнили задание, и на завтрак бригада пошла уже в полном составе. А когда зеки вернулись в свой барак, туда явился зам по режиму в сопровождении двух оперативников. Зам объявил, что сегодня утром из лагерной столовой пропал нож. Нет сомнений, что его украл кто-то из зеков. Пришедшие стали выяснять у бригадира, кто утром помогал разгружать продукты. Пока они это выясняли, Самсон подозвал к себе Славика, сунул ему в руку какой-то предмет, завёрнутый в тряпку, и прошептал:

– Положи это под матрас Чукчи.

Славик быстро исполнил приказ и сел на свои нары. Тем временем начальство начало большой шмон. Первыми вызвали Самсона, Питерского и Чукчу. Их раздели и тщательно обыскали. Потом начали шмонать их нары и барахлишко. Тут опер и вытащил из-под матраса Чукчи свёрточек, только что положенный Славиком.

– Вот он, родимый! – радостно воскликнул опер и, развернув тряпицу, показал всем нож.

Потом он бросился на Чукчу и крепким ударом сбил его с ног. Бедный зек зарыдал, стал клясться, что не брал никакого ножа, валялся в ногах у зама по режиму. Но ему, конечно, никто не верил. Чукчу скрутили, надели наручники и пинками и затрещинами поволокли из барака.

Славик понимал, что за такое преступление зека ждёт жестокое наказание. Могут дать десять суток карцера, после чего человек становится инвалидом, а могут и срок добавить.

Весь рабочий день рыдающий Чукча не выходил из ума Славика. А вечером, сидя на нарах рядом с Самсоном, он сказал:

– С Чукчей нехорошо получилось.

– Ты что, жалеешь его? – удивился Самсон. – Это же Чукча! Грязный азиат! Дерьмо собачье! Да он же за мокрое дело сидит: то ли жену, то ли полюбовницу замочил. Добавят срок – и поделом ему.

– Но ведь он не виноват, – возразил Славик.

– А ты что хотел, чтобы я загремел?

Славик, конечно, не желал зла своему покровителю. Ему хотелось сказать, что Самсону не стоило брать этот злополучный нож, но теперь говорить об этом было бесполезно. И он промолчал.

– Вот то-то и оно, – довольно произнёс Самсон. – С волками жить – по волчьи выть…

Однообразная, скудная, гнетущая жизнь в лагере порождала в душе Славика чувство какой-то неудовлетворённости.

Как его молодой, ещё растущий организм страдал от нехватки еды, так и его мозг требовал какой-то пищи, каких-то впечатлений.

Он стал наблюдать за приглянувшимся ему интеллигентом Питерским. Какой чудной человек! Когда он усаживался со своим блокнотом, с ним происходило что-то невообразимое. На лице его то возникала счастливая улыбка, то брови его насторожённо хмурились, то глаза за толстыми очками расширялись от ужаса. Внутри него происходило нечто очень занятное, абсолютно недоступное окружающим. Славик больше не мог терпеть. Он подошёл к Питерскому: