Истории господина Майонезова (СИ)

- Как нам там было хорошо! – воскликнул Паралличини с влажными глазами, - Но о чём она печалится?

- Она печалится о нас, - ответила за мужа Мушка.

- Чтобы мы в серых буднях серой планеты не забыли аромат жизни, - конкретизировал поэт.

- Кстати, я сижу на какой-то шишке, возможно, еловой, - энергично заговорил темпераментный композитор, - вырастим к Рождеству ёлочку! Нет, это только мой бумажник с пачкой, увы, не нужных фантиков! О, у вас икона! Слепим из глины фигуру Девы Марии и раскрасим красками! Всё будет хорошо, ребята!

Утро выдалось сиренево-серое. Нарядная Мушка постелила на большой металлический стол в столовой свою скатерть с яркими вышитыми, словно живыми, цветами. Смуглый толстяк гордо составил на неё глиняную посуду: красные блюдца, зелёные чашки и синие тарелки. Берёза, с яркой помадой, в шифоновой блузке с вишенками, разливала, пританцовывая, из большого термоса чай. Мушка, напевая, раскладывала галатуса, секирусы и помидоры.

На стенах столовой, где висели яркие картины из жизни Волшебного Леса и декоративные керамические тарелки, изготовленные Адриано и разрисованные Пышем, заиграли сиренево-розовые солнечные зайчики. Они пускали весёлые блики на глянцевые листья апельсинов, на шапки жёлтых одуванчиков и на глиняные фигурки котов, кошек, черепах и кроликов, стоящих в этом милом саду станции «Глория». В центре сада возвышалась великолепная, с любовью изготовленная, статуя Девы Марии в красной накидке и в синем платье.

Все собрались у стола, удивлённые его великолепием, не решаясь приступить к трапезе. Кот прибежал последним со словами: «Где блины, там и мы, где с маслом каша, там и место наше», - сказал рыжий котяра!»

«Деловые люди» с интересом и умилением разглядывали скатерть, картины, растения и керамику.

- Спасибо, дорогие мои, - трогательно произнесла Варвара Никифоровна как самое чуткое и благодарное сердце.

- Вы украсили наш, более, чем скромный, быт, - отозвался, протирая запотевшие очки, профессор.

Станцию тряхнуло так, что закачались глиняные кошки в саду.

- Что это было? – спросил испуганно Кро и повторил свой вопрос в потолок громко и чётко.

- Санитарно – технические системы станции «Глория полковника Котса» заправлены водой, - ответила камера.

- О! Отвечает! – восторженно прошепелявил Кро.

Пышка решил не терять контакта с потолком и решительно произнёс вверх: «К нам каждую ночь подходит робот, как нам быть, в случае его нападения?!»

- Станция «Глория полковника Котса» в полной безопасности,- прозвучал сверху механический ответ.

- И мы не лыком шиты! – воскликнул с залихватским видом профессор и закричал вверх: «Когда нас заберут?!»

Камера замигала ярко и часто, и раздался металлический ответ: «Вопрос не корректен, замените слова: «не лыком шиты».

- Когда за нами приедут? – закричали все разом, задрав вверх головы.

- Когда сочтут необходимым, - ответила лаконично камера.

- Такой ответ нам мог дать и термос! – разочарованно протянул Войшило.

- Эта модель термосов не предусмотрена для беседы с пользователем! – сообщил с улыбочкой Кот и подмигнул Рокки.

Мушка и Берёза не слушали пустую болтовню, они устремились в кладовку, где их ждало настоящее богатство. В ряд стояли бутыли с питьевой водой, моющие средства, большой тюк ватина для санитарно – технических тряпок, перевязанный в несколько рядов шпагатом. Рядом лежал чёрный железный ящик с почтой, и не большой бумажный пакет с мукой, который стал причиной бурного всеобщего восторга. Жизнь налаживается! Ура!

Девушки поспешили на камбуз на скорую руку приготовить пресные лепёшки на сале галатуса. Остальные, углубившись в чтение писем, ждали их за столом, не приступая к завтраку.

- Рёзи, из этого ватина мы всем сошьём ночные халаты, по ночам холодно, ни у кого нет тёплых вещей, может, поэтому плохо спится, - проговорила Мушка, ловко переворачивая лепёшки.

- И не выбрасывайте, пожалуйста, шпагат, меня Мотя, когда-то, учила из тонких верёвок плести красивые вещи, - сокрушённо произнесла за их спиной Варвара Никифоровна, - она пишет, что монстров нет, как нет строительства консерватории и оперного театра, как нет изменений в политике, как нет контактов Ксении с Фигой! Похоже, Кро был прав, мы оплошали!

Варвара Никифоровна утирала кружевным платочком с монограммой: «Т.Ч.» текущие из-под очков слёзы. Её взгляд остановился на ящике в углу камбуза, где лежали шкуры галатуса, утыканные шипами. Она тревожно спросила: «Что это за штыри?»

- Из-за них у Пыша постоянно кровоточат руки, сейчас ему помогают Адриано и Берёза, а первые недели было сложно, - отвечала Мушка, выкладывая на зелёное блюдо румяные лепёшечки.

- Простите меня! Я буду здесь мыть туалет до тех пор, пока нас не заберут! – горячо воскликнула Варвара Никифоровна, - Критикуйте меня, дети мои! Критикуйте!

- Уборкой нам здесь заниматься осталось не долго! – радостно пропела красавица Берёза.

На столе лежали письма, а за столом царило напряженное молчание, мечты разбиваются на более мелкие осколки, чем фарфоровые чашки. Да – да.

- А вот и реанимация! – сообщила весело Мушка, ставя блюдо.