Но начальство проявляло бдительность. Когда мне изредка приходилось входить в кабинет декана З. И. Боревича, если, скажем, требовалась его подпись, он разговаривал со мной тоном, презрительно-подозрительным, как следователь на допросе.
Однажды, много позже, я, не раздумывая, согласился на предложение Нины Уральцевой стать профессором кафедры матфизики, которой она заведует, но Боревичу идея не понравилась, и, разумеется, процедура остановилась, не начавшись. А ведь я любил преподавать, и в будущем, в должности профессора, двадцать лет вполне прилично читал лекции в Швеции, США и Англии, успешно руководил многими ПиЭйч-Ди. Но вот для родного матмеха негоден оказался.