Истории тёмного королевства (СИ)

— Да, — кивнула Эмма. Просто потому, что не знала, что еще сказать. Она лучше бы съела парочку гамбургеров, чем продолжала бы болтать в чаще леса со странным народцем. Но, видимо, никто не собирался ее отсюда отпускать до знакомства с этим самым Торином (Эмме уже хотелось разузнать, что же это за важная птица такая).

— Мы совсем скоро придем, — сообщил гном, которого она встретила первым, — выпьем чаю.

Эмма ничего не ответила. Сейчас она могла только размышлять о том, что, кажется, повторяет судьбу своей матери, только еще более интересно — ведь у Белоснежки в знакомых ни Хоббиты, ни Маги и духи не значились.

========== 37. Руби Лукас и Волк (“Десятое королевство”) ==========

— А-ууу-ууу! — завыл Волк, глядя на ночное небо, где светила яркая полная луна. — А-уу-ууу!

Он метался, точно загнанный в клетку зверь, бегал кругами, прыгал на одной лапе, точнее, ноге, тер живот, урчащий и обезумевший от голода. Он ненавидел полнолуния и в эти дни ненавидел сам себя и свою природу.

— И что ты делаешь?

Волк обернулся. Она стояла на пригорке, укутавшись в красный плащ, как в защитное знамя, со всей решительностью сложив руки на груди и смотрела на него, как будто он только что целую деревню истребил.

— Пытаюсь сопротивляться тьме, — подпрыгнув на одной лапе, как будто зарядку делал, ответил он, — а что? Не похоже?

Руби вмиг пересекла расстояние между ними и очутилась рядом.

— Больше похоже, что сходишь с ума.

У нее был недоверчивый голос и недоверчивый тон. Она как будто не понимала, через что ему приходится проходить каждое проклятое полнолуние. А должна была бы понимать, как никто другой, мать ее.

Волк разозлился и оскалился.

— Вот сейчас укушу тебя, будешь знать.

— Или я тебя.

Началась его любимая часть в их общении — сверлить друг друга глазами. В принципе, именно так они и познакомились — ловелас волк увидел красивую девушку в лесу и, естественно, решил к ней подкатить. А потом выяснилось, что девушка эта — и сама волчица. Идеальная пара. Впрочем, они так и остановились на дружбе. Руби считала, что мужчин, пусть и соплеменников, ей в жизни хватит. Ну и вообще, что мужчины ни к чему хорошему не приводят. На счет последнего он был готов спорить до хрипоты, во всяком случае, волки помогают появиться на свет маленьким волчатам. Впрочем, Руби Лукас в волчатах не была заинтересована. И во взрослых волках — тоже. Так и живут.

Руби вздохнула. Дружески потрепала его по плечу и приобняла за плечи:

— Ладно, идем, накормлю тебя барашком.

— Молоденьким? — самозабвенно облизался Волк и глаза его засияли, точно два летних солнца.

— И жареным.

— Ладно, — кивнул Волк, — жаренное мясо тоже ничего. А еще я хочу ягненка. Маленького и пушистого. Хочу прижать мою прелесть к своей груди и…

— И никогда этого не получишь, — строго ответила Руби, — ты волк-вегетарианец, запомни. Жаренное и варенное мясо — да, сырое — нет. Копченное можешь еще есть, так и быть, ладно.

— А как же ягнята?

— Ну можешь любоваться ими издалека, — пожала плечами Руби, — не стану тебе запрещать.

Она ускорилась и ему пришлось тоже. Волк торопливо шел за своей подругой-оборотнем, рисуя в голове картины поедания молодых ягнят и жалея, что этого (во всяком случае, пока рядом Руби) никогда не будет.

========== 38. Леди Джейн Уэзерби и Аид ==========

Леди Джейн Уэзерби — самая прекрасная блудница из всех, что оказались здесь, в заточении его мрачного царства. У нее бледная кожа, холодные голубые глаза, губы, точно два коралла, светлые волосы и тонкие руки. Взгляд ее пронзает до самого сердца, которое у Аида давно уже мертво, голос завораживает и манит.

Она холодна как воды адской реки зимой. В это мрачное место тоже приходит зима — всегда без спроса и вечно не вовремя. Она пьет много вина и никогда не пьянеет, только губы-кораллы кровью наполняются. Она сидит на троне подле него, но всегда далеко, и взгляд ее, провожающий очередного вечного странника, что прибыл сюда коротать бесконечные ночи, опустошен и безжалостен.

Все они такие после смерти — холодные, расчетливые, забывшие, что когда-то у них была душа, и в их бренных телах билось живое сердце. Но эта дама, главная фигура на шахматной доске, другая. Кажется, эмоций у нее отродясь не было. Она неизменно вежлива и всегда лживо-доброжелательна. Каждого несчастного, заблудшего в столь мрачное место, королева Тартара приветствует словно доброго друга. Она прячется под маской дружбы, с кем бы не говорила. Играет в карты каждый день с Казановой, но к чарам ловеласа остается абсолютно холодна — она сама способна кого-угодно соблазнить и в адовом пламени гореть заставить. В пол-уха слушает причитания дурочки Кетрин Говард, что вечно сетует, будто бы красивых мужчин здесь нет. Иронично усмехается, рассматривая яд, что ежедневно готовит Лукреция Борджиа по привычке. Равнодушно выслушивает, сколько бы еще вероотступников сожгла Мария Кровавая, будь у нее хоть немного больше времени.