Ответа не было. Точно сам Дьявол выбрал это слабое хилое тело и самую заурядную внешность, которую никогда нельзя было бы выделить на фоне остальных. Обыкновенные глаза. Жесткая линия рта, присущая многим мужчинам. Средний рост, средняя комплекция.
Занятный экземпляр, очень занятный. Вот каковым находил сидящего в соседнем кресле Рамси его психотерапевт.
— Что, доктор Лектер, — облизав влажные кровавые губы, спросил Рамси, — я вас забавляю? Вас радует общение со мной?
— Я нахожу вас очень привлекательным, — медленно кивнул Ганнибал, — вы, вне всяких сомнений, настоящая находка для психиатрии и весьма любопытный объект для наблюдения.
Рамси усмехнулся. Улыбка была из разряда тех, что наводит ужас. Способна парализовать слабых и беспомощных. Ганнибалу нравилось. Такой тип жестоких негодяев был его любимым типом. Он сам принадлежал к жестоким негодяям и — что уж скрывать — испытывал нечто очень похожее на гордость по этому поводу.
— Обычно я никого не забавляю, — Рамси облизал губы, пропитанные острым соусом, который он теперь с таким удовольствием поглощал, точно миллион лет во рту у него маковой росинки не было, — скорее, наоборот, навожу ужас. Однако мне удивительно и приятно то чувство, что вы испытываете в отношении меня. Вы не похожи на других людей.
— Правда? — без тени малейшего удивления спросил психотерапевт. — И чем же, по вашему, я отличаюсь от других.
— Вы — воплощение всех пороков простых смертных. Вы жестоки. Вы садист. Вы амбициозны. Ненасытны. Вы любите дергать людей за ниточки. Вы живете ради этого. Я прав?
— Правы, — доктор человеческих душ благосклонно склоняет голову, — я приятно удивлен, не скрою.
— А я, — облизав снова самый край губ, удовлетворенно улыбнулся Рамси, — приятно удивлен тем, насколько вкусен, при всем своем гнилье, может быть человек. Что это, Доктор Лектер? Печень?
Легкая, почти невесомая улыбка, коснулась уст Ганнибала.
— Сердце под соусом. Приятного Вам аппетита, мистер Болтон.
========== 52. Лорд Катлер Бэккет (“Пираты Карибского моря”) и Энн Бонни (“Чёрные паруса”) ==========
Она лежала в его постели — обнаженная, безжизненная. С воткнутым в грудь клинком его ножа, верного друга, что не раз выручал. Единственного верного друга, который у него остался.
Рыжие волосы-пожары поблекли, кончики обагрились в кровь, чей свежий запах бил в ноздри подобно терпкому вину. Спина, покрытая рыжими родинками-веснушками манила к себе нежной тонкой кожей. Проведя по спине ладонью, Катлер с удивлением обнаружил, что она уже практически холодная. Это-то и заставило его опомниться, взглянуть в окно. За стеклом гуляли вечерние сумерки и неуверенно пробивалась шальная полная луна.
Он убил ее утром, испытав очередной отказ, не снеся очередного оскорбления. Теперь, должно быть, уже ночь. Он просидел так целый день, как сторожевой пес охраняя ее вечный покой. Пора было прийти в себя.
Лорд Беккет медленно встал с постели, напрочь измятой, как после буйного поединка, заглянул в опустошенный кубок вина, выдавил из него последнюю каплю и отправил в рот, где глотка жгла, точно при пожаре. Медленно прошелся по комнате, подошел к окну, открыл его и втянул в ноздри запах вечерней мглы — холодный, но, увы, совсем не отрезвляющий.
Вся жизнь, день за днем, пронеслась перед глазами калейдоскопом. Эти картинки не были яркими, нет. Они были черными, словно смоль, серыми, невзрачными, как асфальт после дождя. Родиться слабым и бессильным, получить пророчество не дожить до десяти. Бороться за жизнь и победить. Каждый день видеть, как люди, к которым тянулся всей душой, отталкивают тебя, как отец презирает, будто ты болен проказой. Жадно тянуться к знаниям, но чувствовать, что, сколько не получай, всегда мало. Желать быть выслушанным и молчать, осознавая, что будешь непонятым.
Хотеть быть свободным, но нести тяжелый груз жизни затворника. Уже к двадцати годам потерять всех дорогих людей, один за другим, пережить ужас пиратского плена, окончательно оставшись без отцовского покровительства, к которому стремился, чтобы выжить и… полюбить пиратку.
Убить возлюбленную, измучив ее в долгом и тяжелом плену, искромсав ее кожу больными рваными поцелуями, на которые не получал ответа никакого, кроме пощечин, а теперь горько пить над ее остывшим трупом, не понимая, как луна сменила солнце и как закончилось вино в кубке.
Жить только для того, чтобы ненавидеть и презирать свою основу, самого себя.
Пустая бесполезная жизнь. Пора бы с ней покончить, наконец. Надо было сдаться еще тогда — в детстве, когда все пророчили кончину.
Он снова подходит к кровати, вытащив из груди своей несчастной возлюбленной клинок. Скоро этот клинок насквозь проткнет его уставшее сердце, истерзанное мглой. А пока… Лорд Беккет нежно целует свою дорогую бездыханную рыжую пиратку Энн в губы.
В последний раз.
========== 53. Имхотеп (“Мумия”) Аманет (“Мумия 2017”) и Хатхор (“Боги Египта”) ==========