История

Мы уже говорили о том, что трактат "Германия" не основан на личном знакомстве Тацита с этой страной. В распоряжении писателя были многочисленные источники, письменные и устные. Первое описание германцев как особого народа принадлежало Юлию Цезарю, который в "Записках о галльской войне" (книга VI) уделил место 2-м этнографическим экскурсам - о галлах и глубоко отличных от галлов германцах. Во времена Августа описание Германии было дано известным историком Титом Ливием (эта часть его труда не сохранилась). Наиболее богатым и разносторонним источником информации о Германии должен был явиться Для Тацита не дошедший до нас труд Плиния Старшего "Германские войны". Плиний хорошо знал Германию и провел в ней ряд лет на военной службе. Интересы его распространялись на самые различные области природы и человеческой жизни, и обширное повествование о германских войнах, занимавшее двадцать книг, несомненно заключало в себе много материала, полезного для Тацита. Сведения о германцах имелись также в многочисленных трудах римских историков I в. Во всех этих книгах история отношений римлян с германцами доводилась примерно до конца правления императора Клавдия (54 г.). Имел ли Тацит подробные литературные источники для более позднего времени, трудно сказать. Он, вероятно, пользовался письменными и устными сообщениями, исходившими как от людей сенатского круга, бывших командующих армиями в Верхней и Нижней Германии, так и от работников финансового управления, военнослужащих, купцов и т.д., наконец от самих германцев, находившихся в Риме.

"Германия" состоит из 2 частей - общей и специальной. Общая часть содержит главы 1-275. Тацит начинает с краткого и не очень точного сообщения о географических границах Германии; затем он переходит к ее жителям, которых он считает исконными обитателями своей страны, рисует их физический тип и сравнительно скудные природные богатства земли. Следуют сообщения о военном деле, религии; более подробно останавливается автор на общественном строе германцев и их быте. В специальной части (28-46) дается обозрение германских племен. Сначала рассматриваются ближе известные римлянам западные и северо-западные германцы, затем Тацит переходит к обширному племенному союзу свевов и дунайским племенам и заканчивает свое изложение народностями востока и северо-востока Германии и их соседями. По мере удаления от Рима географические и этнографические сведения автора становятся все более туманными и фантастическими.

"Германия" затрагивает почти весь круг вопросов, подымавшихся в древности при описании народов. Но с наибольшим интересом останавливается Тацит на тех чертах германцев, которые находятся в резком контрасте с римской жизнью.

Уровень общественного развития германцев во время Тацита Энгельс определяет как начальную стадию высшей ступени варварства6. Римский сенатор Тацит относится с чувством надменного превосходства к полудиким грязным германцам, не знающим городов, одетым в звериные шкуры, проводящим значительную часть времени в праздности и пьянстве; с другой стороны, он не мог не заметить, что традиция о древних римлянах, о римлянах той эпохи, которая в глазах Тацита и многих его современников представлялась наиболее цветущим временем истории римского народа, приписывала им некоторые черты, сближающие их с современными ему германцами. Обличитель императорского абсолютизма, скорбевший о раболепии сенаторского сословия, Тацит находил у германцев то же стремление к свободе, которое предание приписывало древним римлянам, изгнавшим царей и установившим республику. Отсюда та симпатия к "врагам" римского народа, германцам, с которой Тацит часто изображает их нравы.

Идеализация народов, живущих родовым бытом, была свойственна античному обществу на всех этапах его исторического развития. Как положительная черта этих народов особенно часто отмечается отсутствие частной собственности на землю. Римские писатели эпохи империи прибавляют к этому чистоту семейной жизни. Согласно Горацию (Оды, III, 24), скифы, живущие в повозках, и геты, не имеющие земельной межи между пашнями, счастливее римлян; к тому же святость брака у них не нарушается. Обе эти черты напоминают поэту древний Рим.