История античного театра

Основные чувства, властвующие над ее душой, — глубокая скорбь об отце и жажда отмщения за его насильственную смерть; но в ходе развития действия эти чувства принимают разные оттенки в своем проявлении.

Электра изливает свою скорбь вместе с хором, упрекает в трусости и предательстве свою сестру, резко спорит с матерью, вскрывая подлинные мотивы ее преступления и ее лицемерие; внезапно она узнает о смерти своего брата и видит вдруг все свои надежды уничтоженными; потом, когда она думает, что держит его пепел в своих руках, и — против ожидания — видит его живым, — во всем этом заложены для актера богатые возможности патетического воздействия, и драматург позаботился о том, чтобы дать каждой из этих сцен форму наиболее подходящую, чтобы заставить блистать исполнителя этой роли.

«ЭДИП-ЦАРЬ»

В этой трагедии Эдип предстает уже фиванским царем. Прошло примерно лет пятнадцать после того, как он впервые появился в Фивах. У него уже четверо детей, в том числе две малолетние дочери — Антигона и Исмена.

Скена изображает фасад царского дворца, перед которым происходят основные события драмы. Пролог весьма выразителен с чисто зрелищной стороны.

Толпа старцев, юношей и мальчиков во главе со жрецом Зевса идет через правый парод ко дворцу Эдипа. У всех в руках ветви маслины, перевитые белой овечьей шерстью. Пройдя ко дворцу, участники процессии садятся у алтарей, расположенных перед входом во дворец.

К процессии выходит Эдип — мудрый, заботливый правитель, пользующийся неподдельным доверием народа. Как отец, он страдает из-за бедствия народа и потому уже раньше отправил в Дельфы своего шурина Креонта, чтобы тот вопросил Феба, как избавить город от гибели. Возвещенный вернувшимся из Дельф Креонтом оракул Феба (надо смыть изгнанием или кровью кровь убитого царя Лая) — исходный пункт всех последующих действий Эдипа. Прежде всего он желает узнать от Креонта обстоятельства смерти Лая. В этом месте пьесы допущено явное неправдоподобие: странно, что Эдип, женатый на Иокасте приблизительно уже пятнадцать лет, до сих пор ничего не знал об этом. Но рассказ Креонта необходим в дальнейшем развитии фабулы, поскольку он дает своего рода «официальную» версию гибели Лая.

Эдип заявляет, что он сам хочет разобрать это дело, и велит созвать фиванский народ. Процессия удаляется.

Когда на орхестру входит хор фиванских старцев, Эдип дает торжественное обещание отыскать убийцу Лая, где бы тот ни скрывался. Всякий, знающий местопребывание убийцы, должен немедленно сообщить об этом царю. Таким образом, сам того не зная, Эдип начинает вести следствие против самого себя. Не подозревая об угрожающем ему бедствии, он произносит слова, которые в глазах зрителей приобретают зловещий смысл. От первой сцены и до финальной катастрофы речи Эдипа полны трагических намеков. Он не может произнести ни одного слова без того, чтобы не коснуться в то же время своей грядущей судьбы. И самым трагическим моментом в этой сцене является тот, когда Эдип произносит проклятие себе самому.

Розыски убийцы прежнего фиванского царя еще только предпринимаются, между тем Эдип уже уверен, что он напал на верный след. Подозрения о причастности Тиресия к убийству Лая и о стремлении Креонта отнять престол у Эдипа блистательно психологически мотивированы в эписодии встречи Эдипа и Тиресия. Столкновение между ними неизбежно. Один хочет знать тайну смерти Лая, — второй не может ее открыть и просит отпустить его домой. Честному и прямому Эдипу, желающему возможно скорее избавить город от страданий, это молчание кажется возмутительным. В гневе он бросает в лицо старцу страшное обвинение: он, стало быть, знает обо всем и был соучастником в убийстве Лая. Если бы прорицатель не был слеп, он заслуживал бы, по словам Эдипа, названия прямого убийцы. Разгневанный этими словами, Тиресий говорит, что Эдип должен удалиться из города: не кто иной, как сам Эдип, является безбожным осквернителем страны. Однако слова прорицателя не оказывают никакого действия на Эдипа, уверенного в своей непричастности к убийству Лая, а лишь дают основания подозревать Креонта в измене: конечно, это он, желая отобрать у Эдипа царство, подучил подкупленного прорицателя! Эдип высказывает свое подозрение вслух, и Тиресий удаляется, возвещая перед уходом Эдипу, что тот будет наказан горьким изгнанием как убийца своего отца и муж своей матери и что глаза его не будут видеть дневного света.

Объяснение с Креонтом не уничтожает подозрений Эдипа. В своем гневе Эдип не верит Креонту. Он считает его достойным смертной казни, но по просьбе хора дарует ему жизнь, приказывая немедленно удалиться в изгнание.