Читаем История античной литературы полностью

Оба уйдя от товарищей вдаль, одиноко бродили,Глядя на дикую чащу различного горного леса,И набрели на источник, журчащий под гладкой скалою,Полный прозрачною, чистой водой. На дне его кремни,Как серебро или горный хрусталь отливая, сверкалиИз глубины, а вблизи поднимались высокие сосны,Тополь сребристый, платан и в мохнатых венцах кипарисы,Благоухали цветы — услада для пчел волосатых —Все, что к исходу весны на лугах в изобильи пестреют.Тут же сидел, отдыхая, мужчина...

В красивом уголке пастуху лучше поется:

Приятнее будетПеть тебе здесь, под кустами и маслиной дикой усевшись,Здесь и студеная влага бежит; разостлалось для нас здесьЛоже из трав, и кузнечики здесь заливаются треском.

Буколические стихотворения Феокрита чаще всего подаются в ярком полуденном освещении. Прекрасную картину знойного летнего дня мы находим в конце идиллии «Фалисии» (один из праздников молотьбы). Она занимает в буколике Феокрита несколько особое место, благодаря тому, что здесь под маской пастухов выступают поэты косского кружка, в том числе и сам автор, фигурирующий под псевдонимом Симихида. Действие происходит на Косе. Симихид, почитатель Филита и Асклепиада, встречается, по дороге на праздник, с «козопасом» Ликидом (также псевдоним) и вступает с ним в буколическое состязание. Ликид придерживается более «ученого» и спокойно-повествовательного стиля, Симихид перемежает «ученость» с любовной патетикой и привычными для Феокрита моментами иронии и бытового примитива. Напрашивается мысль, что именно в этом было расхождение между Феокритом и ближе неизвестной нам буколикой косских поэтов. После состязания Симихид продолжает свой путь:

Ожидало нас мягкое ложе:Был нам постлан камыш и засыпан листвой виноградной,Только что срезанной с веток. И весело мы отдыхали.А в тишине колыхались, над нашей склонясь головою,Стройные тополи, вязы, а подле священный источник,Звонко журча, выбегал из пещеры, где прятались нимфы.И средь тенистых ветвей опаленные солнца лучамиПели кузнечики звонко, древесный кричал лягушонок,Криком своим оглашая терновник густой и колючий.Жавронки пели в полях, и печально стонала голубка.Желтые пчелы летали кругом, над водою кружася.Все это летом дышало, дышало плодов урожаем.Сладкие падали груши к ногам, и валилися в рукиЯблоки щедро, и гнулся сливняк, отягченный плодами,Тяжесть не в силах нести и к земле преклоняясь верхушкой.Сняли печать мы с вина, что хранилось четвертое лето.

Буколические стихотворения написаны в гексаметрах, но не привычным для гексаметра гомеровским языком, а на дорийском диалекте Сицилии. Феокрит создает нежный, певучий стих, широко используя приемы народной песни — параллелизм, рефрен. Античная стилистика относила буколику к категории «сладостного» стиля.

Перейти на страницу:

Похожие книги

MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология
Михаил Кузмин
Михаил Кузмин

Михаил Алексеевич Кузмин (1872–1936) — поэт Серебряного века, прозаик, переводчик, композитор. До сих пор о его жизни и творчестве существует множество легенд, и самая главная из них — мнение о нем как приверженце «прекрасной ясности», проповеднике «привольной легкости бездумного житья», авторе фривольных стилизованных стихов и повестей. Но при внимательном прочтении эта легкость оборачивается глубоким трагизмом, мучительные переживания завершаются фарсом, низкий и даже «грязный» быт определяет судьбу — и понять, как это происходит, необыкновенно трудно. Как практически все русские интеллигенты, Кузмин приветствовал революцию, но в дальнейшем нежелание и неумение приспосабливаться привело его почти к полной изоляции в литературной жизни конца двадцатых и всех тридцатых годов XX века, но он не допускал даже мысли об эмиграции. О жизни, творчестве, трагической судьбе поэта рассказывают авторы, с научной скрупулезностью исследуя его творческое наследие, значительность которого бесспорна, и с большим человеческим тактом повествуя о частной жизни сложного, противоречивого человека.знак информационной продукции 16+

Джон Э. Малмстад , Николай Алексеевич Богомолов

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Документальное