История античной литературы

Сидя в одиночестве на берегу моря, он поет о своей любви и перечисляет жертвы, которые готов принести Галатее:

Если же сам я тебе показался уж больно косматым,
Топливо есть в изобильи, и тлеет огонь под золою;
Можешь меня опалить, я отдал бы тебе мою душу,
Даже единый мой глаз, что всего мне на свете милее.

(Пер. М. Грабарь-Пассек)

Если Одиссей сравнивал Навсикаю с пальмой, то Полифем белизну кожи Галатеи сравнивает со свежим творогом, а ее нежный пушок — с шерсткой новорожденного ягненка. «Яблочко мое сладкое», — обращается он к ней. В конце песни, которая должна исцелить Полифема от его недуга, он утешает себя, как бы возвращая утраченное достоинство:

Право, найдешь Галатею, а может кого и получше.
Много красоток меня зазывают на игры ночные;
Так и хихикают все, как только на зов их откликнусь:
Ясно, что в нашем краю я считаюсь не самым последним.

(Пер. М. Грабарь-Пассек)

Эта дегероизация мифического образа и обогащение его новыми неэпическими чертами вынуждала поэта искать новую среду для своих героев. Каллимах нашел ее в городской обстановке; Феокрит следовал за ним в своих городских идиллиях, но не удовлетворился этим. Он перенес действие на лоно природы и здесь на помощь пришла устная народная поэзия Сицилии, его родины.

В сицилийском фольклоре были широко распространены песни о влюбленном пастухе, погибающем от любви. На сельских праздниках в Сицилии происходили состязания пастухов в исполнении песен, носивших обычно импровизационный характер. Эту фольклорную традицию перенес Феокрит в литературу, создав новый литературный жанр — пастушескую идиллию, или буколику (по-гречески «буколос» — волопас). Наиболее близка к сицилийской фольклорной традиции I идиллия. История пастуха Дафниса была задолго до Феокрита использована поэтом Стесихором. В идиллии Феокрита сицилийский пастух Фирсис поет о том, как некогда страстно влюбился Дафнис, но не пожелав покориться власти Эрота, предпочел смерть. Каждая строфа песни завершается припевом:

Песни пастушьей запев запевайте вы, милые Музы.

В III идиллии козопас, поручив следить за стадом своему подпаску, исполняет любовную песню, чтобы привлечь полюбившуюся ему девушку. Пастухом оказывается и Полифем, герой вышеразобранной XI идиллии. С миром пастухов связаны все те комплименты, которые он расточает Галатее, общий стиль исполняемой им песни. Даже те особенности облика Полифема, которые были известны по гомеровскому эпосу, Феокрит переосмыслил по-новому, противопоставив грубость и уродство своего героя силе и глубине его страсти. Феокрит не идеализирует пастухов: они — грубые деревенские парни, одетые в домотканые платья или в овчины, подпоясанные толстой веревкой, от них пахнет скисшим молоком или хлевом. Но чувства их нежны и искренни, они не умеют притворяться и лгать. Прекрасная и безмятежная природа становится тем фоном, на котором развертывается действие. А для полного счастья вполне достаточно разделенной любви:

Я не хочу ни угодий Пелопса, ни Креза сокровищ,
Вовсе бы я не хотел вихрь обгонять на лету.
Песни хотел бы я петь на скалах, тебя к сердцу прижавши,
Глядя за стадом моим, близ сицилийской волны.

(Пер. М. Грабарь-Пассек)