Читаем История античной литературы полностью

IV в. с его торжеством христианской идеологии завершает длительную историю древнегреческой литературы. Творческие силы этой литературы начали оскудевать и иссякать значительно раньше, но античные традиции продолжали жить в новых условиях. В борьбе вокруг этих традиций, которая велась ее защитниками и противниками, создавалась византийская литература, рождались и развивались новые жанры и стили, всегда непосредственно или косвенно связанные с античностью.

РИМСКАЯ ЛИТЕРАТУРА (Я. В. Вулих)

ВВЕДЕНИЕ

Литература Древнего Рима представляет собой новый этап в истории единой античной литературы. Оба рабовладельческих общества — греческое и римское прошли через сходные этапы исторического развития. Общность их общественно-экономического строя обусловила и близость идеологии, отразившуюся в художественном творчестве. Римская литература сохраняет систему жанров, возникших в Греции, и, в значительной степени, проблематику, характерную для этой более ранней литературы. Однако типологическая близость не исключает оригинальности. Римские писатели не только развивают по-своему ряд проблем, поставленных древнегреческими авторами, но и выдвигают новые, делая подчас важные художественные открытия, прокладывающие пути к литературе нового времени.

Римское общество, при всей однотипности с греческим, имело свои специфические черты. Здесь никогда не было столь полной демократии, как в Греции в V в. до н. э., аристократическая республика, сформировавшаяся и достигшая расцвета в Риме в III—II вв. до н. э., давала значительно меньше «демократических свобод» своим гражданам. Социальные противоречия и классовая борьба достигали здесь в отдельные исторические периоды огромной остроты. Необходимость консолидации всех сил господствующих социальных слоев привела к военной диктатуре и установлению империи, в процессе развития которой были заложены предпосылки феодального строя, пришедшего на смену рабовладельческому. В недрах этого строя создавались не только экономические предпосылки феодализма (система колоната — зародыш крепостничества), но в значительной степени и «идеологические». В римской империи на поздних этапах ее истории получило распространение христианство, развилась церковь со своими специфическими «институтами».

Вся римская культура в целом, так же как и римская литература и искусство, оказалась значительно более созвучной западноевропейской культуре нового времени в период позднего средневековья, Возрождения, Просвещения и классицизма, чем греческая культура.

Наиболее значительные произведения были созданы в Риме в эпоху становления империи, а не в момент высшего развития демократического полиса, как это было в Греции. Поэтому в римской литературе утрачивается и широта проблематики, которая была характерна для лучших произведений греческой литературы, и известная гармония между личностью и обществом. Вместе с тем в ней резко возрастает интерес к внутреннему миру человека, который часто находится в трагической дисгармонии с окружающей действительностью. В поисках ответов на различные проблемы писатели постоянно обращаются к греческой литературе и философии, своеобразно преломляя и осмысляя по-своему драгоценное наследие греческой культуры. В результате в Риме создается новый художественный синтез, отвечающий своеобразным задачам, возникающим перед литературой на различных этапах развития римского общества. Этот художественный синтез, строй мыслей, моральные понятия и юридическая система, созданные Римом, прочно вошли в европейскую культуру нового времени, складывавшуюся в течение веков. Латинский язык долго был официальным языком церкви и науки, на нем писали и художественные произведения («неолатинская» проза и поэзия), а в различных современных западноевропейских языках (французском, английском, испанском, итальянском) имеются целые пласты разнородных латинских заимствований.

В период своего наивысшего расцвета римская империя распространяла свое владычество на обширные территории Средиземноморья и современной Западной Европы. Многие крупнейшие европейские города были основаны еще римлянами и связаны с ними непрерывностью исторической преемственности. В Европе до сих пор возвышаются величественные развалины римских храмов, театров, амфитеатров и акведуков. Все эти многообразные связи способствовали особому интересу к римской культуре и литературе в Европе в течение длительного времени.

Перейти на страницу:

Похожие книги

По страницам «Войны и мира». Заметки о романе Л. Н. Толстого «Война и мир»
По страницам «Войны и мира». Заметки о романе Л. Н. Толстого «Война и мир»

Книга Н. Долининой «По страницам "Войны и мира"» продолжает ряд работ того же автора «Прочитаем "Онегина" вместе», «Печорин и наше время», «Предисловие к Достоевскому», написанных в манере размышления вместе с читателем. Эпопея Толстого и сегодня для нас книга не только об исторических событиях прошлого. Роман великого писателя остро современен, с его страниц встают проблемы мужества, честности, патриотизма, любви, верности – вопросы, которые каждый решает для себя точно так же, как и двести лет назад. Об этих нравственных проблемах, о том, как мы разрешаем их сегодня, идёт речь в книге «По страницам "Войны и мира"».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Наталья Григорьевна Долинина

Литературоведение / Учебная и научная литература / Образование и наука
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия
Дело о Синей Бороде, или Истории людей, ставших знаменитыми персонажами
Дело о Синей Бороде, или Истории людей, ставших знаменитыми персонажами

Барон Жиль де Ре, маршал Франции и алхимик, послуживший прототипом Синей Бороды, вошел в историю как едва ли не самый знаменитый садист, половой извращенец и серийный убийца. Но не сгустила ли краски народная молва, а вслед за ней и сказочник Шарль Перро — был ли барон столь порочен на самом деле? А Мазепа? Не пушкинский персонаж, а реальный гетман Украины — кто он был, предатель или герой? И что общего между красавицей черкешенкой Сатаней, ставшей женой русского дворянина Нечволодова, и лермонтовской Бэлой? И кто такая Евлалия Кадмина, чья судьба отразилась в героинях Тургенева, Куприна, Лескова и ряда других менее известных авторов? И были ли конкретные, а не собирательные прототипы у героев Фенимора Купера, Джорджа Оруэлла и Варлама Шаламова?Об этом и о многом другом рассказывает в своей в высшей степени занимательной книге писатель, автор газеты «Совершенно секретно» Сергей Макеев.

Сергей Львович Макеев

Биографии и Мемуары / История / Литературоведение / Образование и наука / Документальное