Читаем История античной литературы полностью

К середине V в. до н. э. Афины стали во главе общественной и культурной жизни греческого мира, утвердив за собой право называться «школой Эллады». Представления передовых афинян того времени основаны на вере в гармоничную благостность окружающего мира и в силу человеческого разума. Вера в гармонию природы и сознания нашла свое художественное воплощение в памятниках архитектуры и скульптуры перикловских Афин. Передают, что недруги Перикла возбудили против него судебное дело, обвиняя в неразумных тратах государственных средств на украшение Афин. Перикл признал обвинения справедливыми и согласился взять на себя все расходы по архитектурно-строительным работам, но при этом потребовал, чтобы на всех новых зданиях и скульптурах было поставлено его имя. Тогда его противники признали себя посрамленными; процесс был прекращен.

Лучшим памятником перикловских Афин является непревзойденный ансамбль Акрополя, афинского кремля, разрушенного в годы персидского нашествия и заново построенного в V в. до н. э. Расположенный на холме над городом Акрополь представлял собой центр Афин, как бы его святыню, царящую над всей Аттикой. Широкая мраморная лестница с портиками по обеим сторонам — Пропилеи — вела из города на Акрополь. К югу от Пропилеев стоял небольшой храм Ники (Победы), барельефы которого изображали победы греков над их врагами. К числу наиболее интересных построек Акрополя принадлежал Эрехтейон, храм, посвященный хранителям благополучия Афин — Афине, Посидону и мифическому царю Эрехтею. Подобно всем греческим храмам, Эрехтейон был окружен колоннадой, но с одной стороны вместо привычных колонн стояли шесть женских фигур (кариатиды). Судя по их спокойной и непринужденной позе, с чуть выдвинутой вперед ногой, и по складкам широких и длинных одежд, скульптор изобразил их идущими вперед плавно и размеренно, в соответствии с тяжестью всей кровли храма, которую они несли. Казалось, что кариатиды направляются к центру Акрополя — храму Афины Девы — Парфенону. Между Пропилеями и Эрехтейоном стояла девятиметровая бронзовая статуя Афины Воительницы с копьем в руке, как бы преграждавшая путь всякому, кто проник в город с враждебными намерениями.

Парфенон — один из совершеннейших памятников мировой архитектуры. Его размеры относительно невелики. Высота Парфенона 24 метра, но величие этого храма — в простоте и строгой соразмерности его пропорций. Особенность античного искусства в том, что вписанное в природу и гармоническое сочетание архитектурных и скульптурных сооружений живет в ней и раскрывает ее. Парфенон обожествляет человека, вселяя чувство гордости собой.

Архитекторами Парфенона были Калликрат и Иктин, а руководителем всех скульптурных работ — друг Перикла Фидий, прозванный современниками «творцом богов». Скульптуры Парфенона в основном были посвящены богине Афине, покровительнице и хранительнице города, носившего ее имя. На восточном фронтоне[45] было изображено чудесное рождение богини из головы Зевса, на западном — Афина и Посидон спорили из-за обладания Аттикой, а за их ссорой наблюдали все олимпийские боги. Показательно, что афинские мастера не противопоставляли богов людям, а, наоборот, с гордостью подчеркивали их общность. Поэтому фриз[46] Парфенона заполняли изображения участников праздничного шествия в честь Афины. Один раз в год все афинские граждане и послы союзных государств в торжественной процессии шли на Акрополь, чтобы принести богине пеплос и золотой венок и совершить жертвоприношение олимпийским богам. Панафинейскую процессию и увековечил на фризе скульптор, передав с поразительным мастерством и разнообразие участников шествия и своеобразие их поз и жестов. Реальная же процессия двигалась к храму, внутри которого стояла Афина Дева, — статуя, выполненная Фидием из листового золота и слоновой кости. Мягкий свет золота отражал матовую поверхность кости, а после ослепительного блеска солнечных лучей, скользящих по мрамору, после яркой зелени рощ и полей, лазури неба и моря вошедшие отдыхали в прохладных сумерках. Величественная и спокойная поза богини внушала пришедшим уверенность в мирном покое их города. В одной руке Афина держала маленькую статую Ники (Победы), другой опиралась на большой круглый щит, на котором были изображены сцены сражения греков с амазонками.

Статуи Фидия известны нам только по поздним копиям, сохранившим все же удивительную особенность их оригинала — отсутствие «сверхъестественного во всех этих богах», «человечность, вознесенную на высшую ступень совершенства»[47].

Перейти на страницу:

Похожие книги

По страницам «Войны и мира». Заметки о романе Л. Н. Толстого «Война и мир»
По страницам «Войны и мира». Заметки о романе Л. Н. Толстого «Война и мир»

Книга Н. Долининой «По страницам "Войны и мира"» продолжает ряд работ того же автора «Прочитаем "Онегина" вместе», «Печорин и наше время», «Предисловие к Достоевскому», написанных в манере размышления вместе с читателем. Эпопея Толстого и сегодня для нас книга не только об исторических событиях прошлого. Роман великого писателя остро современен, с его страниц встают проблемы мужества, честности, патриотизма, любви, верности – вопросы, которые каждый решает для себя точно так же, как и двести лет назад. Об этих нравственных проблемах, о том, как мы разрешаем их сегодня, идёт речь в книге «По страницам "Войны и мира"».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Наталья Григорьевна Долинина

Литературоведение / Учебная и научная литература / Образование и наука
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия
Дело о Синей Бороде, или Истории людей, ставших знаменитыми персонажами
Дело о Синей Бороде, или Истории людей, ставших знаменитыми персонажами

Барон Жиль де Ре, маршал Франции и алхимик, послуживший прототипом Синей Бороды, вошел в историю как едва ли не самый знаменитый садист, половой извращенец и серийный убийца. Но не сгустила ли краски народная молва, а вслед за ней и сказочник Шарль Перро — был ли барон столь порочен на самом деле? А Мазепа? Не пушкинский персонаж, а реальный гетман Украины — кто он был, предатель или герой? И что общего между красавицей черкешенкой Сатаней, ставшей женой русского дворянина Нечволодова, и лермонтовской Бэлой? И кто такая Евлалия Кадмина, чья судьба отразилась в героинях Тургенева, Куприна, Лескова и ряда других менее известных авторов? И были ли конкретные, а не собирательные прототипы у героев Фенимора Купера, Джорджа Оруэлла и Варлама Шаламова?Об этом и о многом другом рассказывает в своей в высшей степени занимательной книге писатель, автор газеты «Совершенно секретно» Сергей Макеев.

Сергей Львович Макеев

Биографии и Мемуары / История / Литературоведение / Образование и наука / Документальное