История античной литературы

В этой трагедии Агамемнон выступает еще в традиционной роли носителя проклятия всего преступного рода Атридов, каждый член которого неизбежно становится преступником, а его наказание воспринимается как неизбежная кара богов, хранителей справедливости — основы миропорядка. Но Клитеместра не ограничилась ролью бесстрастного демона мщения, в своих действиях она руководствовалась личными побуждениями, противоречащими нормам человеческого поведения. Всем вполне отвечающим ее облику поведением она навлекала на себя неизбежный удар, постигший ее в следующей трагедии «Хоэфоры»[62]. Эта трагедия названа по хору женщин, которые во главе с дочерью Клитеместры Электрой совершают обрядовые возлияния на могиле Агамемнона и там неожиданно встречают Ореста. В дельфийской версии мифа до Эсхила Орест выступал лишь исполнителем воли божества, справедливо карающего преступницу:

Пусть ударом смертельным смертельный удар отомщен будет.
Пусть терпит тот, кто свершил...

У Эсхила воля богов становится собственным намерением Ореста, желающего покарать убийцу отца, его не останавливает даже то, что сам он окажется убийцей матери. Здесь нет никакого «гамлетовского» разлада разума и воли, или воли и действия. Но, осуществляя справедливое возмездие, Орест сам становится преступником, запятнавшим себя кровью матери. В свете древних мифических представлений он был потенциальным преступником еще до свершения убийства, так как над ним тяготело наследственное проклятие рода Атридов, сулившее ему неизбежное несчастье и смерть. Итак, стремясь восстановить попранную Клитеместрой справедливость, Орест в свою очередь совершает преступление и подвергается преследованию Эринний, богинь мщения, карающих тех, кто посягает на незыблемость уз кровного родства. Охваченный безумным ужасом Орест убегает, а хор горестно вопрошает:

Где предел, где конец,
Где навеки уснет
Родового проклятия злоба?

Ответом на этот тревожный вопрос является заключительная часть трилогии, трагедия «Евмениды», посвященная оправданию Ореста и прославлению величия Афин. Орест прибегает в Дельфы, надеясь найти спасение у алтаря Аполлона. По мифу, Аполлон либо сам очищал его, либо давал свой лук, которым Орест отражал Эринний; но дельфийское очищение не удовлетворяло Эсхила. Апполон предлагал Оресту искать защиты в Афинах. Действие переносилось в Афины, что, вероятно, осуществлялось довольно примитивными средствами: захлопывалась центральная дверь скены, представлявшая дверь дельфийского храма, и перед ней ставилось изображение Афины, а появление актера, изображавшего богиню, служило началом действия в новом месте. Там, в Афинах, на холме, посвященном Аресу, суд, состоящий из лучших афинских граждан (ареопаг), приступал к рассмотрению жалобы Эринний. Аполлон защищал перед судом Ореста, доказывая, что преступление Клитеместры было более страшным для общества, чем преступление его подзащитного, так как ею был убит муж, глава дома, отец ее детей. При голосовании число голосов разделилось поровну, ибо Афина уже заранее отдала голос в пользу Ореста. Орест благодарит суд и Афины, принося клятву в вечной верности им[63].