Читаем История безбрачия и холостяков полностью

Страх перед сифилисом и чрезмерная стыдливость буржуазного общества мало-помалу изменили то снисходительное попустительство, которым пользовались молодые холостяки. «Нелепые представления», «лживые предлоги», «отсталый консерватизм», «великая глупость» — так отзывается об этом попустительстве доктор Фишер; она проповедует целомудрие мужчин до брака, чтобы «мужчина мог принести в брак всю свою мужскую силу». Она обрушивается на старый, но еще живой предрассудок, согласно которому «безбрачие есть нормальное и разумное состояние для мужчины».[358] Но если половая связь до брака возбраняется, остается прибегнуть к услугам проституток, гомосексуализму, онанизму. «Безбрачие таит большую опасность как для мужчины, так и для женщины, оно толкает к мастурбации».[359] Нравы становятся более свободными, но традиционная мораль как никогда крепко связывает воедино жизнь вне брака и целомудрие. При этом безбрачие влечет за собой угрозу сексуальных отклонений, бесплодия, болезней и возможного запрета на вступление в брак, но о чем бы ни шла речь, здоровая половая жизнь для холостяка исключается. Кажется, что, если исчезнут патриархальные представления о целомудрии, все захотят быть холостяками.

В то же время в Соединенных Штатах, где, как кажется, особенно много приверженцев целомудрия, назревает сексуальная революция. Ее теоретиком выступил Вильгельм Райх, ученик Фрейда, разошедшийся с ним во взглядах. Райх упрекал Фрейда в том, что тот слишком подробно анализирует стремление к смерти в ущерб сексуальности. В 1927 году он пишет книгу «Функция оргазма» (переиздана в 1942 году), в которой связывает неврозы с нарушениями в половых органах и предлагает лечить их при помощи оргазма. В 1939 году он «открывает» излучение оргона, жизненной космической энергии, исходящей от солнца, которая «заряжает» живые ткани во время возбуждения при оргазме. В 1957 году, после разоблачающей кампании в прессе, он был арестован за мошенничество и умер в тюрьме.

Для одних Райх был мошенником, для других — преследуемым гением, однако именно он ввел термин «сексуальная революция» — так называлась одна из его самых известных книг, вышедшая в 1945 году. Он первым соединил фрейдизм и марксизм и объявил сексуальное угнетение свойством капитализма. Если отвлечься от его рассуждений о том, каким образом подавление инстинкта к продолжению рода (фрейдовская сублимация) привело к развитию капитализма, следует признать, что он внес неоценимый вклад в развенчание идеи целомудрия и оправдание холостяков, живущих половой жизнью. Альберт Эллис, следуя по его стопам, признал, что любовь может стать причиной неврозов, если половая жизнь ограничивается одним партнером. В предвоенной Америке Всемирная лига сексуальных реформ выдвигает идеи, которые пока еще сдерживаются страхом перед сифилисом и нежелательной беременностью. Распространение пенициллина после Второй мировой войны, равно как и изобретение противозачаточных таблеток (1955–1960), сняли последние заслоны на пути сексуальной морали, особенно в отношении холостяков.

В нашем сознании это движение, пришедшее с Запада, связано с именем Альфреда Кинси. Профессор биологии, специалист по таксономии (науке о законах классификации), Кинси прославился работами об осах. Перед войной ему был поручено вести курс об основах брака, для подготовки к нему он решил собрать как можно больше материалов, включая опросы… о сексуальной жизни. Опросы проводились в 1938–1947 годах (для двух третей опрошенных — в 1944–1947 годах) среди 12 тысяч человек разного возраста на всей территории США, но преимущественно в северо-западных штатах. Результаты были опубликованы в 1948 (сексуальное поведение американского мужчины) и 1953 годах (сексуальное поведение американской женщины); в отчетах приводились данные только о белых американцах.

Резонанс был огромный. Кинси впервые открыто и беспристрастно затронул темы, которые обычно затушевывались (мастурбация и гомосексуальные связи у женатых мужчин и замужних женщин). Ему удалось снять табу с разговора о тех привычках, которые считались порочными, но были распространены гораздо шире, чем считалось раньше.

Кинси работал на базе Индианского университета и Комитета по изучению сексуальных проблем Национального научно-исследовательского совета, а также при поддержке фонда Рокфеллера. Оригинальность его исследования состояла в том, что, используя методы таксономии, он строил объективную классификацию причин того или иного типа человеческого поведения, в то время как предшествующие исследователи часто подменяли наблюдение и описание желанием объяснить факты и дать им моральную оценку. Типы поведения, представленные Кинси, очень многообразны, и каждый из них предлагается в многочисленных вариантах — все это также определило особую значимость его отчетов, поскольку раньше подобные опросы проводились лишь в ограниченных социальных группах.

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура повседневности

Unitas, или Краткая история туалета
Unitas, или Краткая история туалета

В книге петербургского литератора и историка Игоря Богданова рассказывается история туалета. Сам предмет уже давно не вызывает в обществе чувства стыда или неловкости, однако исследования этой темы в нашей стране, по существу, еще не было. Между тем история вопроса уходит корнями в глубокую древность, когда первобытный человек предпринимал попытки соорудить что-то вроде унитаза. Автор повествует о том, где и как в разные эпохи и в разных странах устраивались отхожие места, пока, наконец, в Англии не изобрели ватерклозет. С тех пор человек продолжает эксперименты с пространством и материалом, так что некоторые нынешние туалеты являют собою чудеса дизайнерского искусства. Читатель узнает о том, с какими трудностями сталкивались в известных обстоятельствах классики русской литературы, что стало с налаженной туалетной системой в России после 1917 года и какие надписи в туалетах попали в разряд вечных истин. Не забыта, разумеется, и история туалетной бумаги.

Игорь Алексеевич Богданов , Игорь Богданов

Культурология / Образование и наука
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии. Как складывался день и год жителей Парижа в 1814–1848 годах? Как парижане торговали и как ходили за покупками? как ели в кафе и в ресторанах? как принимали ванну и как играли в карты? как развлекались и, по выражению русского мемуариста, «зевали по улицам»? как читали газеты и на чем ездили по городу? что смотрели в театрах и музеях? где учились и где молились? Ответы на эти и многие другие вопросы содержатся в книге, куда включены пространные фрагменты из записок русских путешественников и очерков французских бытописателей первой половины XIX века.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное
Дым отечества, или Краткая история табакокурения
Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Эта книга посвящена истории табака и курения в Петербурге — Ленинграде — Петрограде: от основания города до наших дней. Разумеется, приключения табака в России рассматриваются автором в контексте «общей истории» табака — мы узнаем о том, как европейцы впервые столкнулись с ним, как лечили им кашель и головную боль, как изгоняли из курильщиков дьявола и как табак выращивали вместе с фикусом. Автор воспроизводит историю табакокурения в мельчайших деталях, рассказывая о появлении первых табачных фабрик и о роли сигарет в советских фильмах, о том, как власть боролась с табаком и, напротив, поощряла курильщиков, о том, как в блокадном Ленинграде делали папиросы из опавших листьев и о том, как появилась культура табакерок… Попутно сообщается, почему императрица Екатерина II табак не курила, а нюхала, чем отличается «Ракета» от «Спорта», что такое «розовый табак» и деэротизированная папироса, откуда взялась махорка, чем хороши «нюхари», умеет ли табачник заговаривать зубы, когда в СССР появились сигареты с фильтром, почему Леонид Брежнев стрелял сигареты и даже где можно было найти табак в 1842 году.

Игорь Алексеевич Богданов

История / Образование и наука

Похожие книги

Дворцовые перевороты
Дворцовые перевороты

Людей во все времена привлекали жгучие тайны и загадочные истории, да и наши современники, как известно, отдают предпочтение детективам и триллерам. Данное издание "Дворцовые перевороты" может удовлетворить не только любителей истории, но и людей, отдающих предпочтение вышеупомянутым жанрам, так как оно повествует о самых загадочных происшествиях из прошлого, которые повлияли на ход истории и судьбы целых народов и государств. Так, несомненный интерес у читателя вызовет история убийства императора Павла I, в которой есть все: и загадочные предсказания, и заговор в его ближайшем окружении и даже семье, и неожиданный отказ Павла от сопротивления. Расскажет книга и о самой одиозной фигуре в истории Англии – короле Ричарде III, который, вероятно, стал жертвой "черного пиара", существовавшего уже в средневековье. А также не оставит без внимания загадочный Восток: читатель узнает немало интересного из истории Поднебесной империи, как именовали свое государство китайцы.

Мария Павловна Згурская

Культурология / История / Образование и наука
Другая история войн. От палок до бомбард
Другая история войн. От палок до бомбард

Развитие любой общественной сферы, в том числе военной, подчиняется определенным эволюционным законам. Однако серьезный анализ состава, тактики и стратегии войск показывает столь многочисленные параллели между античностью и средневековьем, что становится ясно: это одна эпоха, она «разнесена» на две эпохи с тысячелетним провалом только стараниями хронологов XVI века… Эпохи совмещаются!В книге, написанной в занимательной форме, с большим количеством литературных и живописных иллюстраций, показано, как возникают хронологические ошибки, и как на самом деле выглядит история войн, гремевших в Евразии в прошлом.Для широкого круга образованных читателей.

Александр М. Жабинский , Александр Михайлович Жабинский , Дмитрий Витальевич Калюжный , Дмитрий В. Калюжный

Культурология / История / Образование и наука