История болезни (документальная повесть) - часть первая

Однажды придя со школы, мама сказала, что ее будут принимать в пионеры. В ответ услышала от бабушки: «Придешь с красной тряпкой на шее, ею же и задушу». Осенью того же года она не пустила маму во вновь построенную из церковного кирпича школу: «Будешь копать картошку. Читать, писать умеешь и хватит». Так закончилась мамина учеба, а училась она хорошо.

Смотрю в мамины темно-карие глаза, кладу свою ладонь на ее влажную от воды руку и улыбаясь, говорю:

- Я ТЕБЕ ВЕРЮ…

3 февраля 1969 год.

Однообразно день за днем тянется моя больничная жизнь. Общее состояние улучшилось. Ем с аппетитом все подряд, но все равно не набираю вес. Свое бедро - кость обтянутую кожей, обхватываю одной кистью. Мама успокаивает:

- Были б кости, а мясо нарастет.

- С моими дырявыми кишками не нарастишь – печально вздыхаю. – Когда же Иван Ильич эти дырки заштопает!

- Раз обещал профессор, значит зашьет. Врачи говорят, что слаб ты еще…

Виктор Николаевич стал редко заходить к нам в палату. Перевязки делает мама, когда ее нет - делаю сам. Кожа на животе по краям раны, воспалена, плотная и в эрозиях. Спасает паста «Лассара» - шпателем штукатурим ей эрозии. Защиты хватает на три-четыре часа. Темная литровая с большим горлышком банка пасты заканчивается за два-три дня. Капельницу подключают через день – чему я очень рад. Мне жалко медсестер. Вены на руках «спрятались» и когда медсестра попадала иглой в нее с третьей попытки – это удача. Руки от кистей до локтей цветут «радугой» от рассасывающихся кровоподтеков. Постоянно лежу на спине.

В области крестца, выступающих в тазовых костях, и вдоль позвоночника, образовались болезненные пролежни. Мама периодически поворачивает на бок, обрабатывает их раствором фурацилина и смазывает той же пастой «Лассара», кожу спины протирает камфорным спиртом, а я пеленкой придерживаю свои внутренности – боюсь вывалятся.

В таких хлопотах день проходит незаметно.

Время к обеду. В палату входит заведующий отделением Иван Никифорович. Посмотрев на меня, обращается к маме:

- Вот что, мамаша. Мы переводим Сашу во второе хирургическое отделение.

Удивленная мама встает со стула ему навстречу.

- А как же операция?

- Не волнуйтесь! Придет время, Саша окрепнет и Иван Ильич его прооперирует. Наше отделение – это «чистая» хирургия. Во втором, лежат больные с заболеваниями, которым не требуется срочная хирургическая помощь. Мы вас и так держали у себя более двух месяцев. Больше не можем, извините! - врач вышел из палаты.

Долгое гнетущее молчание, прерывает мама

- Будем обживать новое место.

Возмущаюсь:

- Давно бы прооперировали и выписали из больницы, а им вздумалось переводить!

Она собирает вещи - готовится к переезду.

- Сколько с тобой терпели, сынок, столько не осталось.

В другом отделении, может, быстрее на поправку пойдешь. Окрепнешь, наберешься сил и Иван Ильич зашьет твой живот.

- Скорее бы!

В палату въезжает каталка…

Второе хирургическое отделение также на втором этаже, но в другом крыле здания. В новой палате резкий запах гноя и семеро больных, из них двое - мои ровесники. Свободная кровать от двери справа. Напротив лежит парень с загипсованной ногой, рядом с ним белокурая лет сорока женщина. Он стонет и просит ее:

- Сходи к медсестре. Пусть сделает укол. Очень болит!

- Только что ходила. Она сказала, нельзя так часто принимать обезболивающее – привыкнешь. Потерпи, медсестра придет через пол часа.

Мама укладывает в тумбочку принесенные с собой личные вещи и перевязочный материал, но не выдерживает и спрашивает:

- Скажите, что с мальчиком?

Женщина живо отзывается:

- Нога у Вити очень болит. Еще в сентябре, перевернувшись на мотоцикле, сломал ногу. В рану на месте перелома попала грязь и кость воспалилась. В двух местах ногу прооперировали – удалили гниющие осколки. Сейчас в другом месте опухла нога, видимо снова будут вскрывать гнойник. Ничем помочь ему не могу.

Мама сочувствует.

- Жалко мальчика, очень жалобно стонет.

Подошла медсестра со шприцем в руке. После укола Витя притих и в палате воцарилась тишина.

От кровати, стоявшей возле ближайшего окна, припрыгал на одном костыле ко мне второй ровесник. Упирается он на костыль и правую ногу в кожаном ботинке, а левая, в шерстяном носке, не достаёт до пола сантиметров пятнадцать. Общая полнота, округлые плечи и мягкие черты лица делают его похожим на девушку.

- Добрый день! Меня зовут Коля – звучит девичий голос.

Мама отходит в сторону, пропуская его ко мне.