История частной жизни. Том 1. От римской империи до начала второго тысячелетия

Таким образом, проблемы, присущие жилищной архитектуре, нужно рассматривать именно в рамках глубоко продуманной теории города и составляющих его компонентов. Отсюда следует ряд достаточно определенных выводов. Во–первых, следует вести речь о городском характере подобной архитектуры. В Африке, как, несомненно, и в других провинциях, никогда не было оттока элит в сельскую местность. Конечно, они возводили великолепные виллы в своих обширных загородных имениях, но никогда, вплоть до эпохи, которая выходит за временные границы Античности в самом широком понимании этого термина, они не покидали городов, где разыгрывалась их политическая судьба, а значит, и их судьба вообще, и где всегда оставались их главные резиденции. Отсюда вывод: сознательно исключая из рассмотрения сельские жилища африканских элит, мы, быть может, и отказываемся принимать во внимание часть традиционной библиографии, но зато ставим во главу угла то, что можно назвать «пространственной стратегией» этих элит. К тому же наше исследование принципиально опирается на те источники, которые по преимуществу имеются в распоряжении современного историка: дело в том, что из общего числа африканских вилл раскопана ничтожно малая часть, а если говорить 0 тех виллах, которым уделено внимание в публикациях, то их и того меньше.

Второй вывод касается невозможности оценить природу частного пространства, не принимая во внимание окружающей его городской среды. Это отсылает нас к самому простому уровню — к проблеме вписанности жилища в конкретные условия: даже Витрувий настаивает на необходимости изменять устоявшиеся архитектурные приемы в зависимости от обстоятельств и предлагает, например, корректировать принятые пропорции комнаты, чтобы улучшить ее освещенность. Это особенно ощутимо на более высоком уровне: само функционирование жилища в значительной степени зависит от общегородской планировки. Наличие системы водоснабжения — вода может нагнетаться в трубы под давлением или, наоборот, идти самотеком — существенно меняет повседневную жизнь. Однако такие системы существуют не везде, а там, где они существуют, их сооружение редко совпадает со временем основания города. Проведение подобного рода широкомасштабных общественных работ напрямую влияет на уровень частного комфорта. Также невозможно адекватно оценить качество городского жилища, не учитывая многочисленных коммунальных учреждений, в частности терм или общественных уборных, которые город предоставляет в распоряжение жителей. Такой подход подразумевает не противопоставление публичного и частного, но необходимость учитывать возникающие между ними взаимодополняющие отношения: дом не может быть изолирован от контекста, в котором он находится.

Третий вывод касается тех способов, которыми жилища включаются в ткань города. Наличие большого количества крупных общественных сооружений может создать иллюзию того, что план города представляет собой продуманную структуру: частное жилье в этом случае заполняет собой оставшиеся свободные пространства. Однако не все так однозначно В Тимгаде или Куикуле городская стена была разрушена, а освободившиеся площади застроены, очевидно, в эпоху Северов, жилыми кварталами. Более того, в случае с северо–восточным кварталом Волюбилиса[42] (рис. 4) возникает вполне обоснованное предположение, что не жилые здания вписывались здесь в пространство, ограниченное городской стеной, а наоборот, сама стена была возведена только затем, чтобы повысить стоимость земли в окруженном ею квартале, а затем застроить его роскошными жилыми зданиями — то есть публичное сооружение фактически послужило инструментом в руках спекулянтов недвижимостью.[43] Этот случай позволяет понять, как огромное сооружение, обладавшее значимостью как престижной, так и утилитарной (с военной точки зрения), было лишено своего фундаментального публичного смысла ради того, чтобы быть поставленным на службу частным интересам: данный пример самым неожиданным образом иллюстрирует изменения, произошедшие между эпохой классического полиса и эпохой Римской империи. Отныне область частных интересов расширяется настолько, что с полным правом присваивает сферы, которые когда–то входили в поле компетенции исключительно коллективной и публичной.

Рис. 4. Волюбилис, северо–восточный квартал (план Алье, Гольвена и Ленна. Rebuffat R. Le developpement urbain de Volubilis… // ВАС. 1965–1966)