История человечества в великих документах

Проблема России, в отличие от Европы, заключалась в том, что буржуазия здесь не обладала властью и не могла принимать участия в обсуждении предполагаемой реформы. Указом царя был создан комитет, официально названный Секретным, что само по себе говорило о многом. В его составе заседали сплошь дворяне, большинство из которых было заинтересовано в сохранении за собой максимума прав, так что дело продвигалось нелегко. Оппозиция либеральному царю была как никогда широка, и программа реформы постоянно менялась под давлением консерваторов при дворе. Секретный комитет был преобразован в Главный, что звучало внушительнее, но дела не меняло – в течение двух лет беспрерывных обсуждений реформа так и не двинулась с места. Наконец, 28 января 1861 г. Александр заявил, что «всякое дальнейшее промедление может быть пагубно для государства», после чего на стол императору легли наконец 17 новых законопроектов, положений и указов, поверх которых – исторический Манифест. 19 февраля он был подписан.

Титульный лист «Манифеста»

Права помещика и крестьянина в крепостной России

«Мы убедились, что дело изменения положения крепостных людей на лучшее есть для нас завещание предшественников наших и жребий, чрез течение событий поданный нам рукою провидения».

В России, как известно, ничто не порождает столько информации, как деятельность «секретных комитетов». Пока консерваторы пытались максимально ужать вольности крестьянства, а либералы увещевали их этого не делать, по России расползались самые фантастические слухи и сплетни о предстоящей реформе. Ожидания раздувались и провоцировали беспорядки в регионах. Говорили о том, что крестьянам подарят землю, волю, денег. Именно поэтому выход в свет манифеста (в столицах он был зачитан только через две недели после подписания, 5 марта 1861 г., в Прощёное воскресенье) для многих стал разрушением надежд, а не воплощением их. Потому что главного богатства – земли – крестьяне так и не получили, а без неё зачем русскому человеку свобода?! Да и свобода, как недвусмысленно объявлял Манифест, даровалась как-то отсроченно, не сразу:

«Помещики, сохраняя право собственности на все принадлежащие им земли, предоставляют крестьянам, за установленные повинности, в постоянное пользование усадебную их оседлость и сверх того, для обеспечения быта их и исполнения обязанностей их пред правительством, определённое в положениях количество полевой земли и других угодий. Пользуясь сим поземельным наделом, крестьяне за сие обязаны исполнять в пользу помещиков определённые в положениях повинности. В сём состоянии, которое есть переходное, крестьяне именуются временнообязанными».

Крестьянская реформа стала первой и наиболее консервативной среди славных преобразований Александра II – в советских учебниках она неизменно звалась «половинчатой», что в целом верно. Право крестьянина выкупать землю у помещика выглядело натуральным издевательством – откуда вчерашний крепостной возьмёт на это деньги, да и согласится ли помещик продать ему что-либо? Представить себе тургеневского Герасима, пришедшего к барыне выкупать себе надел, решительно невозможно. Манифест вообще, кажется, содержит больше уступок помещикам, чем крестьянам:

«Законно приобретённые помещиками права не могут быть взяты от них без приличного вознаграждения или добровольной уступки; что было бы противно всякой справедливости пользоваться от помещиков землею и не нести за сие соответственной повинности».

В результате в положении большинства крестьян на первых порах вообще ничего не изменилось, а последние «временнообязанные» – то есть сохранившие крепостной статус – в России существовали вплоть до 1912–1913 г., так что некоторые дети крепостных, несомненно, живы по сей день.