История евреев в России и Польше: с древнейших времен до наших дней.Том I-III

Пример Екатеринослава, столицы одноименной губернии, оказался заразительным, ибо в течение августа и сентября в нескольких окрестных городах и местечках произошли погромы. Среди них особенно жестоким был погром в Ново-Московске 4 сентября, почти все еврейские дома в этом городе были разрушены толпой.

1884 год отмечен новой чертой в летописи погромов: антиеврейский мятеж за чертой оседлости, в древнем русском городе Нижнем Новгороде, приютившем небольшую еврейскую колонию, насчитывавшую около двадцати семей. Сравнительно ограниченный по материальным потерям нижегородский погром выделяется ужасным рельефом по количеству человеческих жертв. В отчете, основанном на официальных данных и пытающемся приглушить краски, дается следующее описание ужасных событий:, из-за подстрекательства нескольких полупьяных рабочих, которые случайно услышали, как мать-христианка говорила своему ребенку, игравшему с еврейской девочкой, прекратить играть с ней, так как евреи могут ее зарезать.

Работа разрушения началась с еврейского молитвенного дома, который был переполнен молящимися. За этим последовал снос еще пяти домов, принадлежавших евреям. В этих домах толпа уничтожала все, что попадалось ей в руки. Двери и окна были разбиты, а все, что было внутри, выброшено на улицу. При этом были убиты шесть взрослых и один мальчик; пять евреев были ранены, двое из которых вскоре скончались.

Губернатор Нижнего Новгорода сообщил, что беспорядки никак нельзя было предвидеть. И все же не может быть сомнения, что люди были в известной степени подготовлены к ним. Полицейские и судебные следствия сошлись во мнении, что нижегородские бесчинства были вызваны прежде всего, если не исключительно, стремлением к грабежу. Во всех снесенных домах не было уничтожено ни одной ценной вещи, которую можно было бы вывезти, и были разграблены не только деньги, но и вообще все годное к употреблению. То, что беспорядки вспыхнули седьмого июня, было, по мнению губернатора, совершенно случайным, а то, что они были направлены против евреев, объяснялось тем, что народ внушили, что даже самые тяжкие преступления были практически ненаказуемы, лишь бы они были совершены против евреев, а не против других национальностей.

Дополнительным поводом для погрома было известное богатство значительного числа еврейских семей Нижнего Новгорода. Судебное следствие установило, что перед нападением на контору крупного московского купца Дайцельмана толпа направлялась криками:

— Поедем в Дайтцельман, там много чего можно купить. Убийство Дайцельмана, любимого своими русскими рабочими и другими евреями, было вызвано не местью, а простой бесцельной жестокостью.

Нельзя предполагать, что толпу возбудил слух, распущенный главарями бунтующих полчищ о похищении христианского ребенка евреями, тем более, что в самом начале бесчинств полиция доставила якобы похищенного ребенка целым и невредимым и показала его толпе.

Погром был вызван прежде всего дикостью озверевшей и непросвещенной толпы, нашедшей случай излить свои звериные инстинкты, подкрепленные убеждением в полной неприкосновенности, о чем говорится в отчете губернатора.

Даже центральное правительство в Петербурге было встревожено петербуржцами.

Варфоломеевская ночь, устроенная в Нижнем Новгороде. По рекомендации губернатора Баранова убийцы предстали перед военно-полевым судом и понесли суровое наказание. Тем не менее тот же губернатор счел своим долгом успокоить русскую народную совесть, приказав выселить тех евреев, которые, как обнаружила полиция, жили вне черты оседлости «без законных оснований». Таким образом, русская администрация вновь сумела заменить уличный погром легальным, не понимая того факта, что зверства, учиненные толпой над евреями, были лишь грубой копией зверств, учиненных над ними правительством. и что положение евреев вне закона породило беззаконие и насилие толпы, которая полностью осознавала антисемитские настроения официального мира. Кровавые сатурналии Нижнего Новгорода оказали, однако, благотворное влияние на то, что правительство, опасаясь распространения пожара за пределы черты оседлости и даже за пределы еврейства, приняло энергичные меры для предотвращения дальнейших эксцессов. Собственно говоря, нижегородский погром был последним в летописи 80-х годов — за исключением нескольких незначительных происшествий в разных местах. В течение шести лет «земля была тиха», и монополия на «тихие погромы» в форме систематического отказа в правах евреев твердо оставалась в руках правительства.

2. ЗАКЛЮЧЕНИЕ КОМИССИИ ПАЛЕНА