История европейской философии: курс лекций

Но Томас Гоббс был не просто материалистом, а был он именно материалистом-атомистом. Для него единственная реальность есть, конечно, вещество, но вещество для него есть реальность поверхностная, обращать на которую внимание даже и не имеет смысла, ибо это означало бы, что называется, «твердить зады», т. е. излагать трюизмы. Для него подлинная онтологическая реальность – это атомы, составляющие истинную сущность вещественной реальности предметно-чувственного мира[60]. Атомистический материализм определяет главную цель для умственной деятельности человека – изучать вещественные тела, предметы чувственного мира. Изучение тел сводится к восприятию их через органы внешних чувств и к мышлению, которое есть в конечном счёте ничто иное, как математическое измерение в пространстве (размеры тел) и во времени (скорости движения тел). Ближайшей целью и рабочим методом опытной философии, т. е. естествознания, является обнаружение непосредственных причин фактов и событий в окружающем человека предметно-чувственном мире. Отыскивать нужно именно ближайшие, непосредственные причины, а не некие надуманные цели фактов и событий окружающего мира[61]. Научно-естественное изучение предметно-чувственного мира должно производиться не ради удовлетворения праздного любопытства, а ради практической задачи – подчинить природу и её ресурсы удовлетворению практических нужд человека. Изучение природы даёт знание о природе, знание природы даёт власть над природой, а власть над природой приносит пользу человеку. Ход рассуждения тот же, что и у Фрэнсиса Бэкона.

Изучение духовно-душевных состояний не имеет научного смысла, потому что духовной реальности онтологически не существует. То, что за таковую реальность принимают в быту, есть иллюзия и заблуждение, поддерживаемые невежеством. Бог не может быть предметом научного изучения по той же самой причине. Но отрицание Бога, атеизм, и отрицание религии вредны с практической точки зрения. Религия и основанная на ней нравственность поддерживают устойчивость общественной жизни, тревожить которую популяризацией атеизма, понятно само собой, нецелесообразно. Но богословие и религия безусловно должны быть выведены из-под рубрики «научное знание». Богословие и религия – это область не знания, а веры. Это точное повторение установки и аргументации Фрэнсиса Бэкона.

Материалистическая онтология определила антропологию Томаса Гоббса, придав ей тоже материалистический характер. Если душевно-духовной реальности онтологически не существует, то что же тогда на самом деле есть то, что обычно принимается за душевно-духовную реальность?[62] По убеждению Томаса Гоббса, то, что обычно принимается за душевно-духовную реальность, на самом деле есть материальная реальность, но только не обладающая достаточной плотностью, чтобы её можно было обнаружить обычным способом, т. е. фиксацией каким-нибудь органом внешних чувств (зрением, например, или осязанием)[63]. Отрицание духовной реальности и утверждение одной лишь материальной реальности в приложении к антропологии производит в популярных изложениях истории европейской философии один и тот же типичный вывод. А именно: если духовная реальность на самом деле есть всё та же материальная реальность, то способ изучения материальной реальности позволительно перенести и на изучение того предмета, который традиционно именуется душой. Тем самым психология становится частью естествознания, и даже больше – психология отменяется и заменятся физиологией. Теоретически всё получается гладко, но практически неосуществимо. Ведь метод естественно-научного изучения, как известно – это констатация физических фактов органами внешних чувств (иногда с помощью инструментов) и измерение этих фактов и пространственного соотношения между этими фактами с помощью математики. Однако никто не может засвидетельствовать, в том числе и самый убежденный материалист, что этот метод можно действительно применить в психологии. Ни зафиксировать психический факт (даже если его переименовать в материальный) невозможно, ибо это неподвластно никакому органу внешних чувств, ни измерить его (по той же самой причине). А теоретический замысел какого-то практического дела, не сопровождаемый предложением чётко определенного метода его осуществления, есть пустословие.