История философии. Реконструкция истории европейской философии через призму теории познания

В этих двух видах существования не трудно усмотреть будущую теорию первичных и вторичных качеств Дж. Локка, совершенствованную в дальнейшем Г. Галилеем. Размер, форма, порядок и положение атомов — это суть объективные качества Локка, т. е. то, что, по Демокриту, существует «в действительности» и постигается разумом. А чувственно воспринимаемые качества — вкус, запах, цвет и т. д. — это вторичные качества, то, что существует «в общем мнении».

Этим двум видам существования соответствуют два вида познания: одно посредством мысли, именуемое Демокритом законнорожденным. К нему относится то, что скрыто от наших чувств, т. е. атомы и пустота. Оно обладает достоверностью в суждениях об истине. Другое познание достигается посредством чувств, оно — незаконнорожденное и не ведет к распознанию истины. К незаконнорожденному познанию принадлежит зрение, слух, обоняние, вкус, осязание.

Итак, цветовые, звуковые, вкусовые и другие качества не существуют «по природе», они не присущи атомам, а существуют лишь в «общем мнении». То, что представляется нашим чувствам, по мнению Демокрита, не представляется нам таким, каково оно в действительности, но лишь таким, каким оно нам кажется. Эту мысль Демокрит обосновал тем, что ничто чувственное воспринимаемое не лежит в основе природы, так атомы, образующие все вещи, имеют природу, лишенную всякого чувственно воспринимаемого качества.

Таким образом, чувственные качества вкус, цвет и т п. субъективны и посредством них мы ничего достоверно не постигаем, но «лишь нечто изменяющееся в зависимости оттого, как организовано наше тело…»[238] [239].

В процитированных выше словах Демокрита некоторые древние авторы (Секст Эмпирик и Колот — ученик Эпикура), усмотрели схожую с главой движения софистов Протагором скептическую мысль о том, что «каждая из вещей не более такая, чем иная», что «человек есть мера всех вещей»: то, что является каждому, это и есть истинное. И это совпадение не случайно, оно становится еще более очевидным, если обратиться к вопросу о том, как Демокрит представлял себе соотношение выделенных им_х двух родов познания.

Хотя два рода познания принципиально различаются с точки зрения своих источников, всё же Демокрит их не противопоставляет, более того, рассматривает их в единстве: разум идет дальше чувств, но он опирается на них. Так, по сообщению Секста Эмпирика, Демокрит утверждал: «Когда незаконнорожденная мысль уже не может больше (ввиду перехода) к очень мелкому ни видеть, ни слышать, ни обнять, ни чувствовать вкус, ни

познавать осязанием, а (приходится прибегать) ко всё более тонкому, то-

122

гда приходит на помощь законнорожденная мысль».

Отсюда ясно, что решающим аргументом в пользу истинности утверждений разума соответствие их чувственным представлениям, которые, безусловно, не могут служить основанием для распознавания истины в силу их субъективности, а стало быть, недостоверности, обманчивости. Несовершенство чувственного познания обусловливает ограниченность нашего знания. Истина, по сути, скрыта от простых смертных. В лучшем случае она доступна мудрецу, который, по словам Демокрита, есть «мера всех существующих вещей. При помощи чувств он — мера чувственно воспринимаемых вещей, а при помощи разума — мера умопостигаемых вещей»[240]. Здесь мы имеем формулу, которая звучит в унисон со знаменитым тезисом софиста Протагора.

Подводя общий итог реконструкции атомистического учения Левкипа и Демокрита, можно указать на следующие два основополагающих момента:

   1) В методологическом плане философия атомистов представляла собой первую в истории научной мысли попытку дать механистическое объяснение мира, которое выражалось в требовании объяснять целое как сумму составляющих его частей («атомов»).

   2) В гносеологическом аспекте атомизм Демокрита — это единство разума и чувственного восприятия: истинное, достоверное («законнорожденное») знание — познание посредством мысли, т. е. знание атомов и пустоты, знание же мнимое, темное («незаконнорожденное») — познание посредством чувств, т. е. знание чувственного мира.

Безусловно, величественная картина мира, разработанная античными атомистами, сыграла огромную эвристическую роль не только для дальнейшего развития научной греческой мысли, но и становления всей последующей европейской науки, и, прежде всего, новоевропейской, в частности, классической атомистики и механицистского мышления*

Неоспоримую заслугу в «возрождении» Демокрита сыграл Фр. Бэкон, который высоко ценил его философию. Аналогичную оценку дал и выдающийся итальянский ученый, стоящий у истоков классической науки — Галилео Галилей, который ставил атомизм Демокрита выше всех философских систем.