История философии: Запад-Россия-Восток. Книга 4: философия XX в.

За шумным конфликтом в связи со структурализмом Фуко, стало быть, видит прежде всего попытку поставить такие теоретические проблемы и нащупать такие формы анализа, которые, будучи рациональными, не апеллировали бы при этом к идее субъекта. Именно поэтому его не устраивали формы рациональности, нашедшие выражение в марксизме или в феноменологии, и именно в этом контексте Фуко не уставал подчеркивать роль Леви-Стросса, давшего “своего рода рациональную точку опоры для этой постановки под вопрос теории субъекта”¹⁰.

От “археологии” медицины и гуманитарных наук к археологии знания

История познания, сознания, знания и их кристаллизаций, продуктов рано заняла в концепции Фуко место центральной проблемы. Эта проблема была зафиксирована с помощью хорошо знакомого термина “археология”, приобретшего у Фуко непривычное значение. В работах 60-х годов Фуко стремился реконструировать социально-исторические формы существования, организации и распространения знаний, имея в виду главным образом историю Европы позднего средневековья и нового времени. При этом его интересовали наиболее существенные дискуссии, формы взаимодействия идей. Ибо Фуко с полным основанием полагал, что они оказывают формирующее воздействие на конкретные процессы мышления, познания, сознания индивидов. Особенность подхода у раннего Фуко можно видеть на примере книг “Безумие и неразумие. История безумия в классический век” (1961) и “Рождение клиники. Археология взгляда медика” (1963). Патопсихологическое исследование здесь становится также и философским, социально-историческим. Фуко прослеживает, как на протяжении истории менялось отношение к психическим болезням. В средние века душевная болезнь трактовалась как наказание божье, вместе с тем делающее больного человека чем-то вроде “божьего человека”, “опекаемого” Богом. В новое время умопомешательство стало пониматься просто как лишенность разума, как безумие. Выражалось и закреплялось это изменение самыми разными способами — через литературу, искусство, религию, деятельность особых социальных институтов, через применение юридических законов и нравственных норм, через теологию и философию. Например, в первой книге Фуко исследовал, как содержались и функционировали в различные эпохи интернаты, дома призрения для больных, в том числе для психически нездоровых, людей. Во второй книге он подверг анализу практику и теорию патологической анатомии, чтобы уяснить генезис современных подходов к болезням, их лечению, к функционированию соответствующих институтов. Построение “археологии” знания, познания, сознания — это, согласно Фуко, и есть обнаружение, исследование глубоко залегающих пластов исторического социокультурного, духовного опыта.

В известном смысле опыт “археологии духа”, важнейших формообразований дискурса параллелен у Фуко “археологии институциональных форм”. Так, он прослеживает происходивший в XVII в. коренной поворот от эпохи Ренессанса к “классической” эпохе нового времени. Соответственно изменению умонастроений и ориентаций людей возникают новые “институты” для призрения душевнобольных. Их теперь интернируют в специальные дома призрения, где они содержатся вместе с безработными, нищими, бродягами, преступниками, причем содержатся за счет государства. Примером такого “института” Фуко считает учрежденный в середине века в Париже Hôpital Général. Это было не только и даже не столько медицинское учреждение. Оно решало куда более широкие социальные задачи: в тот век общество начало понимать, что обездоленные, тяжелобольные люди нуждаются в попечении. Эдиктом короля они получили право на уход, пропитание, кров, одежду. Но вот спустя столетие, благодаря французской революции, наступает новый поворот в сознании: теперь считается скандалом и несправедливостью то, что душевнобольные и преступники содержатся в одном и том же учреждении. Возмущение и критика со стороны общественного мнения приводят к тому, что постепенно возникают специальные медицинские учреждения для содержания и лечения душевнобольных. Меняется и понимание душевной болезни. Считается, что больных людей следует лечить и успешное лечение возможно. Все эти исторические примеры Фуко приводит, чтобы подтвердить свой общий тезис: система знаний о человеке и формы практики (например, врачебной) играют решающую роль в развитии структур интернирования и господства, присущих человеческой цивилизации.