История Финляндии. Время императора Александра I

В описанном виде дело дошло до Императора. Он был удивлен поступком Спренгтпортена, который осмелился в данном случае действовать его именем. Дело не могло обойтись и без строжайшего выговора Кноррингу, так как письмо его было изложено недостаточно почтительно. И Спренгтпортену, и Кноррингу посланы были Высочайшие предписания от 7 — 19 апреля. Кнорринг получил согласие на отставку, но вместе с тем Государь написал ему: «Можно ли вообразить... что генерал вашего чина и вашей опытности забудет до того власть свою и сопряженное с его званием уважение, что может признать обязательным для себя требование, столь мало соображенное с порядком службы Моей, и которое было бы противно правилам Моим даже и тогда, когда вы и совсем оставили бы службу». Спренгтпортену, который вскоре из Тавастгуса переехал в Або, чтобы находиться ближе к армии и помогать в её операциях, Государь писал: «Вы превысили доверенную вам власть и по личному вашему произволу обратили подготовительные совещания в положительные распоряжения, присвоили приказания, которые никогда не были вам даны, и которые я вам положительно велел выждать. Неохотно вижу себя вынужденным призвать вас к порядку, причем я не только приказываю отложить все распоряжения, касающиеся окончательного учреждения гражданского управления в Або, но и воздержаться от всякого значительного распоряжения, переходящего границы той власти, которая установлена в данных вам инструкциях».

Для натуры Спренгтпортена данный ему урок явился тяжелым ударом, и он подал в отставку.

В прошении, посланном через Аракчеева, 4 — 16 мая 1809 года, из Борго, Спренгтпортен говорил: «Без сомнения желал бы я остаться при делах до окончания сейма, чтоб видеть наш труд закрепленным, труд, который мы вместе начали для гражданского управления этого края, долженствующее составить главную цель обсуждений сейма, но малое доверие, оказываемое мне в этом отношении, не подает мне надежды быть особенно полезным, почему для меня нет иного исхода, как возможно скорее подготовить себе отдых, который столь необходим в виду моих лет и моего спокойствия». Спренгтпортен просил для себя пожизненную пенсию и поместье в России, где могла бы поселиться его жена после его смерти.

О своей собственной деятельности в последние годы, этот гордый человек говорил: «В течении двух последних лет, когда я с величайшею последовательностью и усердием работал на пользу присоединения к России Финляндии, я, конечно, не имел, как многие другие, счастье видеть хотя бы малейшую признательность, но не смотря на то, я уношу с собою самое лестное для меня убеждение, что мои основные принципы, как относительно завоевания этой провинции, так и относительно её управления, были благосклонно приняты и с успехом осуществлены, все это составляет отраду моих последних дней». Шестидесятивосьмилетний старец вспоминал поприще, полное превратностей, когда он то стоял на высоте власти, окруженный блеском царской милости, то отстранялся, как ненужное орудие. Много предприятий было им начато, но едва ли хоть одно доведено до конца. Прежнее отечество оттолкнуло его, как блудного сына, хотя он упорно продолжал уверять, что являлся его благодетелем.

5 — 17 июня 1809 года последовал указ об отставке в очень милостивых выражениях и с большими денежными пособиями. В тот же день Барклай-де-Толли был назначен генерал-губернатором и командующим войсками в Финляндии. Из слов Государя видно, что он был доволен отставкой Спренгтпортена. «Я желал вам, финнам, добра, когда назначил Спренгтпортена генерал-губернатором вашей страны, — сказал Монарх Р. Ребиндеру, — я ошибся, это вам известно, но чего вы не знаете, так это то, что восемь дней спустя после его назначения, я имел уже основание раскаиваться в том, что свершилось. Скандал (esclandre) между ним и одним из моих министров осветил мне его характер. Я надеялся, что старость побудила его забыть свои прежние споры в Финляндии и научила сдерживать взрывы своих чувств. К несчастью, этого не случилось».

9 — 21 июня 1809 г. Спренгтпортен особым письмом благодарил Государя за оказанные ему милости и тут же предложил новый проект устройства высшего правительства Финляндии. «Правительственный совет мог, — по мнению Спренгтпортена, — находиться в Финляндии только до той поры, пока он состоял под влиянием природного генерал-губернатора. Теперь же, когда генерал-губернатором назначен Барклая-де-Толли, обстоятельства меняются, правительствующий совет следует перенести в Петербург, чтоб там, под надзором Государя и под руководством избранного из финской нации президента, ведал бы гражданскими делами края». «Государь поступил правильно, продолжал Спренгтпортен — объединив в одних руках военную и гражданскую власть, благодаря этому могут устраняться неправильности, происходящие от злоупотребления одной власти и бессилия другой. Вместе с тем Спренгтпортен находил, что власть генерал-губернатора в Финляндии должна быть приноровлена к власти военного губернатора в России».