История Франции. С древнейших времен до Версальского договора

В подчинении у высшего духовенства было минимум 60 тысяч бедных кюре и викариев, набранных из третьего сословия. Правда, часто приходским священником числился какой-нибудь не живший в приходе знатный служитель церкви, который, возможно, добивался удачи при дворе. В этом случае его повседневные обязанности в приходе исполнял какой-нибудь скромный помощник, получавший за это лишь часть дохода, выжатого из брошенных своим духовным отцом плательщиков десятины. Законное жалованье этих приходских священников было крошечным – 350 долларов (1750 франков) у кюре и 175 долларов (875 франков) у стоявших ниже их викариев. Но даже эти маленькие жалованья не всегда выплачивались полностью. Высшие духовные лица при каждой возможности обращались с низшими служителями церкви как с вьючным скотом и перекладывали на их плечи основную часть «добровольных даров» и других сборов, которые духовенство платило королю. Поэтому кюре на слишком любили епископов. Когда произошла революция и церкви потребовалась поддержка всех ее сыновей, приходские священники отказались поддержать своих прежних начальников, когда те пытались сохранить свои привилегии, и еще хорошо было, если кюре не подстрекал крестьян своего прихода к бунту.

В этой французской церкви было много истинно верующих и набожных людей, в душах которых горело пламя истинного христианства, но они не были у власти. А любившие роскошь епископы и аббаты, суетливо крутившиеся вокруг королевского двора, как правило, жили словно миряне и были если не полностью неверующими, то не религиозными людьми. Казалось, что они отличались от знатных мирян только покроем своих цветастых нарядов и невозможностью иметь законных жен. Гугеноты были ослаблены и сокращены численно и превратились в гонимое меньшинство, но самодовольным французским священнослужителям не приходило на ум, что, прогоняя демона ереси, они впустили в свой дом семь других, более могучих бесов – демонов открытой вражды ко всем вообще видам религии. Французское христианство до сих пор расплачивается за то, что было совершенно бездуховным в XVIII в. Людовик XVI однажды, когда его попросили назначить кого-то епископом, слабо запротестовал, сказав, что «считает, что епископ должен по-настоящему верить в Бога». Когда все сообщество епископов стало настаивать на возрождении законов против гугенотов, одному хорошо информированному парижскому служителю церкви задали вопрос: верят ли по-настоящему эти епископы в догмы, которые так настойчиво защищают? Он, не раздумывая, ответил: «Может быть, верят четверо или пятеро» [из 131 епископа].

Такая церковь – богатая, разделенная по социальному принципу и сознательно не уделяющая внимания делу, для которого предназначил ее Бог, – скоро загорелась, как сухие дрова, в огне революции.

Дворянство было менее лицемерным, но не менее уязвимым, чем высшее духовенство. Во-первых, оно делилось на две большие части – «дворянство шпаги» и «дворянство мантии».

Все дворяне были освобождены от низкого налога тальи – главного из прямых налогов. Как уже было сказано, они были частично освобождены и от других прямых налогов. Кроме того, они, потеряв всю политическую власть, которую имели их предки – феодальные правители, все же сохранили право брать некоторые налоги с крестьян в своих бывших владениях. Например, они могли взимать с крестьян сборы за пользование мостами и дорогами, которые феодалы построили в прошлом, как предполагалось, на благо местного населения, а также за пользование местной мельницей (когда-то каждый феодал построил на своих землях мельницу, чтобы молоть на муку зерно своих крестьян). Часто феодалы имели «право на голубятню» и «право охоты», то есть право иметь целые полчища голубей, в которых крестьяне не могли стрелять, сколько бы те ни пожирали их урожай, и скакать по широкому полю за лисой на конях в сопровождении своры гончих, губя при этом на корню огромное количество зерна[144]. Таким образом, у всех дворян были некоторые общие права.

Но над обычным «дворянством шпаги» возвышалось «высшее дворянство» – не более тысячи человек, которые имели гораздо больше почестей.