Читаем История Франции в раннее Средневековье полностью

Перечисленные округа охватывали большую часть Галлии, кроме провинций юго-востока и юго-запада: Новемпопулании, 2-х Нарбоннских, Вьеннской и Лионской 1-й. Как менее угрожаемые, они были менее защищены. В них стояли отряды, зависевшие от magister peditum presentialis, жившего в Милане. Это были 2 когорты — одна в Lapurdum (Лапурде) (Байона) в Новемпопулании, другая в Cularo (Гуларе) (Гренобль) во Вьеннской, затем морские силы: флот в Cabillonum (Кабиллон) (Шалон-на-Сене) в Лионской 1-й, леманская флотилия в Ebrodunum (около Вильнев), ронская флотилия во Вьенне и Арле; II, наконец, в Марселе — так называемые muscularii (musculus — лодка). Мы ничего не знаем о каких-либо гарнизонах в альпийских провинциях. Порядок в них поддерживали отряды, переводимые из Галлии, Италии, Реции.

Арсеналы и оружейные заводы Страсбурга, Макона, Отена, Суассона, Трира, Реймса, Амьена находились под заведованием магистра служб.

В течение трех веков римская армия перерождалась в варварскую. Этот процесс ускорялся законами о наборе.

Солдатское ремесло стало, как и другие, наследственным. Однако армия не могла пополнять себя сама. Подданные Империи по-прежнему не были избавлены от службы. Только теперь она падала не на человека, а на землю. Каждый собственник (или группа собственников) поставляли определенное число рекрут с одного iugum (сохи) или caput (головы). Они не обязаны были (а куриалы даже и не смели) служить сами. Они могли взять рекрут из колонов, отпущенников, рабов (при условии их предварительного освобождения).

Иногда на место людей государство требовало денег (aurum tironicum — налог за новобранцев) и на них покупало нужных ему людей. К этому приему оно с течением времени прибегало все чаще из соображений двоякой выгоды. Часть полученных денег оно обращало на свои нужды, а на другую часть добывало лучших солдат, по своему выбору — чаще всего из варваров; тогда как землевладельцы, заинтересованные обработкой своих земель, сбывали в рекруты менее годных. Таким путем aurum tironicum умножало число варваров в армии.

Легион в принципе считался римским корпусом, но не говоря о том, что он теперь составлялся из рабов и отпущенников, большинство которых были иностранцы, он набирался большей частью среди слабо романизованного населения.

Он больше не является цветом армии и ее центром. Первая роль на поле битвы переходит к легким отрядам — auxilia, к кавалерийским — vexillationes (вексил-лариями), alae (крыльям), cunei equitum (конным клиньям). Большая часть этих отрядов носит племенные имена, обличающие или полуварваров внутренних стран, или даже варваров внешних. Такова и гвардия императора. Вожди являются варварами, как и солдаты. Вследствие отвращения римской аристократии — да и вообще римлян — к военному ремеслу, самые высшие военные степени заполняются готами, вандалами, франками. И так как, вопреки произведенным реформам, господство принадлежит мечу, то эти люди распоряжаются судьбами Империи, защищая или раздирая ее. Стоит вспомнить среди множества других имена Сильвана, Магненция, Арбогаста, Алариха, Стилихона.

Теперь, как и прежде, главные силы армии поставляет галльский север. Из 62 легионов западной армии — 36 ясно обличают именами свое происхождение, и из этих 36-ти — 14 можно считать галло-германскими, и ни один из них не происходит с юга или из центра.

Эскадроны кавалерии представляют еще более пеструю смесь стихий дунайской, африканской, восточной, но на 40 auxilia, народность которых отмечена, 26 — галлы или германцы. Из них 11 набраны на границе, причем с особенной точностью отмечено происхождение секванов, тонгров и нервиев: военная доблесть старого Бельгия еще не исчезла. К его населению относятся похвалы самого авторитетного судьи — Аммиана Марцеллина[171]. 15 остальных auxilia из 26 набраны за Рейном из батавов, маттиаков, бруктеров, тубантов, ампсивариев, герулов, салических франков[172].

Большая часть отрядов, набранных в Галлии или по соседству от нее, служила в Галлии. Таким образом, галло-германская армия до конца сохраняет свой характер по преимуществу туземного войска.

Варвары попадали на римскую службу различными путями — либо привлекались каждый в отдельности, либо вступали в нее массами, в качестве союзников — foederati (федератов), либо в силу акта подчинения, в качестве dedititii; в последних случаях они сохраняли племенную группировку. Федераты обыкновенно обязывались поставлять определенное число солдат на известных условиях — чаще всего на условии службы вблизи родины.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее