Война с саксами начата была давно. Она выросла в одно из величайших событий царствования.
Территория саксов, которая начиналась в нескольких милях от правого берега Рейна, развертывалась по северогерманской низменности, вплоть до Эльбы. Она даже перекидывалась за нее и достигала Эйдера. Почва страны отличалась низменным и болотистым характером. На юге тянулись обширные лесистые плоскогорья. С этой стороны граница проходила между Зигом и Руром, перерезала Верру и Фульду при их слиянии и следовала вдоль течения Унструта до Заалы. Саксы включали несколько больших племен. На западе, в бассейне Эмса, вплоть до устья Везера жили вестфальцы; в центре, в бассейне Везера и в Гарце — ангарии; на востоке до Эльбы — остфальцы; между Эльбой и Эйдером расположились нордальбинги. Саксония сохранила германские нравы и учреждения. Она была разделена на округа (
Саксонская война была решена на Вормском собрании в июле 772 года. Армия, перейдя Рейн и Гессен, проникла в страну ангариев и взяла крепость Эресбург. Направляясь к северу, она встретила священную рощу. Здесь высился ствол дерева необычайной величины. Это был Ирминсул, идол, которому поклонялись окрестные саксы. Вокруг, в разных хранилищах скрыты были склады золота и серебра. Франки разрушили идола, срыли сооружения, находившиеся вокруг него, и взяли драгоценные металлы. Затем король дошел до Везера, но не перешел его. Он имел свидание с одним из вождей ангариев и получил заложников. 20 октября он вернулся в Геристаль.
Ирминсул не был национальным святилищем. Старая Саксония не имела религиозного центра, как не имела и политического[462]
. Однако факт уничтожения древнего идола нашел отклик во всей стране. В начале 774 года, когда Карл был в Италии, саксы напали на Гессен, ограбили Фрицларский монастырь, основанный св. Бонифацием, взяли его сокровища, мощи, золотые кресты. Церковь была превращена в конюшню. В то же время вестфальцы разрушили в стране фризов Девентерскую церковь.В сентябре 774 года, Карл отправляет в Саксонию четыре полка, которые жгут, грабят, убивают и возвращаются, нагруженные добычей. В течение зимы, проведенной им в своей Керсийской вилле, он укрепляется в решении сломить это коварное, вероломное племя и не слагать оружия, пока оно не будет побеждено и обращено ко Христу. Крещение представляется ему единственным средством добиться покорности. Потому-то, «испросив совета у Бога и призвав имя Господне, он присоединяет к своей армии всех священников, аббатов, учителей и служителей Церкви, способных наложить на выю этого народа сладкое иго Христа». Но сопротивление саксов будет тем сильнее, что им придется защищать одновременно отечество и религию. «Из всех войн, — говорит Эйнгард, — которые вели франки, не было более длинной, более трудной и более жестокой».
В августе 775 года, в момент перемирия с лангобардами, король «со всеми своими силами» перешел Рейн и напал, один за другим, на разные саксонские племена, кроме нордальбингов. Вестфальцы потеряли крепость Зигибург. В восстановленный Эресбург посажен был франкский гарнизон. Ангарии сосредоточились было на левом берегу Везера, в Брюниберге; Карл их рассеял. Вестфальцы и ангарии изъявили покорность. Карл был на обратном пути, когда узнал, что его арьергард, подвергшийся внезапному нападению во время полуденного отдыха, был большей частью перебит. Он бросился на вестфальцев, убил громадное их число, взял добычу и потребовал заложников. В следующем году, когда он был в Италии, вспыхнуло восстание северных графств Ангарии и Вестфалии.
Но внезапное прибытие короля поселяет смятение среди восставших, которые обещают «стать христианами и покориться власти короля и его франков». Действительно, в это время крестилось множество саксов. То был первый пример этих массовых обращений, которые так поразили народное воображение.
После праздников Пасхи в 777 году, король отправился в Падерборн. Здесь построил он церковь, созвал собрание франкского племени, «вместе с сенатом и народом саксонским». Карл председательствовал собранием, имея подле себя Стурма, которому поручалось дело проповеди новым верным. «Старейшины и народ предались во власть короля, на условии утратить свободу личную и свободу родины в случае, если бы они не сохранили христианской веры и верности королю Карлу, его детям и франкам». Папа выразил свою радость по поводу победы христианства, и франкские поэты воспели «день, который привел новых детей в дом Христов».