Читаем История Франции в раннее Средневековье полностью

«На майское поле в Падерборн, — говорят Лоршские анналы, — явились все саксы, за исключением Видукинда, который, с некоторыми другими, упорствовал в непокорности и скрылся в страну норманнов со своими товарищами». Это — первое упоминание о человеке, которого немецкие историки будут называть вождем саксов — Sachsenfuhrer. Мы знаем о нем только то, что он был вестфальцем из благородной семьи и владел большими богатствами. В течение той борьбы, которую он начнет, имя его и участие не будет определенно связано ни с одной битвой, но влияние его чувствуется повсюду. Мы его видим в непрерывном движении по стране, призывающим к мятежу. Но ему не удается вызвать у своих соотечественников национального чувства. Ни разу саксы не объединились в общем восстании против завоевателя.

Слабость ресурсов, какими располагал Видукинд, проявляется с первых его шагов. В год, следовавший за собранием в Падерборне, саксы продвигаются до Рейна. Они сжигают бурги и деревни, расположенные на правом берегу реки от Деца до Кобленца. Но им удалось поднять только несколько вестфальских округов. Карл дает приказание франкам и аламаннам сразиться с мятежниками, которые бегут. По пути им приходит в голову мысль сжечь Фульду, где в течение 80 лет покоилось тело св. Бонифация. Франкская армия догоняет их и уничтожает на берегах Эдера. Весной 779 года Карл проникает в самое сердце Саксонии. В 780 году франки доходят до Эльбы. Восточные вестфальцы и часть нордальбингов принимают крещение. 781 год проходит спокойно. Со смертью Стурма Виллегад получает миссию — «силой королевской власти воздвигать церкви и возвещать беспрепятственно всем народам, которые населяют Вигмодию (страну между Везером и Эльбой) учение, которое приведет их на путь вечного спасения».

В июле 782 года Карл созвал собрание у истоков Липпе, и саксы явились на него в большом числе. Казалось, война была окончена. Скоро, однако, в этом пришлось разочароваться. Едва только вернувшись в Галлию, в том же году Карл узнал, что сорбы, поселившиеся между Эльбой и Заалой, напали на соседние сними области Саксонии и Тюрингии. Он повелел камералию Адальгизу, коннетаблю Гилону и дворцовому графу Вораду набирать ополчения из восточных франков и саксов, чтобы наказать славян. Но в Саксонии вновь царил мятеж, Вигмодия была охвачена восстанием. Виллегад бежал в Рим, «находя, что время было мало подходящим для проповеди». Франкская армия двинулась к Везеру, на правом берегу которого саксы расположились лагерем на северном склоне горы Зюнталь. Но натиск франков разбился о вражескую стену. Адальгиз и Гилон, четыре графа, двадцать других знатных воинов и большое число франков погибли в этом сражении.

Получив эти вести, Карл бросается к слиянию Аллера и Везера. Здесь он призывает к себе саксонских вождей и ставит им вопрос, кто виновники поражения. Все указывают на Видукинда. Они не могут выдать его, ибо он уже скрылся в Данию, но они указывают его сообщников в числе 4500 человек… «И в месте, называющемся Верден, по приказу короля, в один и тот же день им всем отрубили головы. Утолив свою жажду мести, король занял зимние квартиры в Тионвиле, где отпраздновал Рождество Христово и Пасху».

После этой свирепой расправы (782 г.), по всей вероятности, и был издан жестокий «Саксонский капитулярий» (Capitulatio de partibus Saxoniae), который устанавливал в стране настоящее осадное положение. Против всех, кто изменит верности королю, установлена смертная казнь. Ей подвергаются и те, кто насильно ворвется в церковь, подожжет ее, или ограбит; кто убьет священника, епископа или диакона; кто исполняет языческие обряды, кто не принимает крещения и не соблюдает поста. Все дети в стране должны быть крещены в продолжение года, под угрозой штрафа в 120 солидов с благородных, 30-ти со свободных и 15 с лидов. Саксам запрещено сходиться на собрания иначе, как по призыву королевских чиновников.

Но впечатление, которое произвел в Саксонии день Зюнталя, было сильнее, нежели угрозы капитуляриев. Видукинд имел сторонников среди всех племен.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее