История Франции

12. Неккер не мог сделать невозможное, но его популярность обладала силой, и он щедро начал, внеся в казну два миллиона из своего собственного состояния. Этот жест вызвал доверие у нотариусов, которые, в свою очередь, внесли шесть миллионов, потом у финансистов, потом у ростовщиков. Общественные фонды пополнились. При существующем безвыходном положении можно было продержаться до открытия штатов. Король, который не любил этого надменного «фокусника», обещал тем не менее его поддержать. Неккер с самодовольным оптимизмом сказал ему: «Все кончится хорошо». Но он был вынужден столкнуться не только с финансовыми трудностями: зима в Париже оказалась очень тяжелой – свирепствовали голод и холод; парламент стремился подчинить штаты регламенту 1614 г. Неккер пошел дальше и 1 января объявил – в качестве «новогоднего подарка Франции» – о созыве Генеральных штатов с удвоенным числом членов третьего сословия. Но он ничего не сказал о личном голосовании. Таким образом, все повисло вновь под вопросом.

IX. О том, как Франция оказалась в 1789 году на грани революции, далее не подозревая об этом

1. Революция, которая представляет собой смену правящего класса, может произойти из-за провала политики правящих лиц: вследствие чрезмерной несправедливости и нищеты или военного поражения. Но некоторые революции начинаются в результате сдачи своих позиций элитой, больше не верящей ни себе самой, ни в свои права. В 1788 г. Франция оставалась самым могущественным государством Европы. В ней было 26 млн жителей, то есть 16 % всего населения континента, в то время как в Великобритании насчитывалось едва 12 млн, а в Пруссии – 8. Она только что выиграла войну в Америке. Никогда еще не был столь велик ее военный и морской престиж. Победы революционной армии будут обеспечены не только необыкновенной энергией Комитета общественного спасения, но и скрытой силой нации и боевым вооружением, оставленным прежним режимом. Во всей Европе сказывалось влияние французских писателей и художников. Стало быть, нечего и говорить о внешнем провале. Ощущалось ли внутри страны угнетение со стороны монархии? Официально монархия была абсолютной, но на деле вот уже пятнадцать лет, как у власти были либералы. Нечего и говорить о том, что Мальзерб, Тюрго, Калонн, Неккер, Ломени де Бриенн не были тиранами. Однако Франция кипела недовольством, и ее правительство потеряло всякий авторитет. Почему же?

2. Прежде всего потому, что прежняя (неписаная) конституция королевства больше не действовала. Мог ли король созвать Генеральные штаты? Да, но с 1614 г. он их никогда не созывал. Мог ли парламент потребовать соблюдения обычаев? Да, но сам парламент превратился в защитника привилегированных. Нация не испытывала враждебности к монархии, об этом не было и речи. Это все еще была та же монархия, которая пресекла злоупотребления и смирила феодалов. Это монархия объединила Францию и залечила ее раны и после Религиозных войн, и после Фронды. Страна возлагала на короля все свои надежды, но только при условии, что король является составной частью страны. Она готова была передать своему государю все полномочия для создания «того правительства, которое всегда будет самым популярным во Франции, – правительства людей умных и людей здравомыслящих» (А. Токвиль). Но все ожидали от короля, что он подчинит себе привилегированных и защитит народ от той администрации, которая становилась все более и более непопулярной. Даже феодальные устои оставляли приходам и деревням больше свободы, чем интенданты. Габель (монополия на соль), налог на продукты, талья – все служило поводом для постоянных розысков, которых так страшился французский крестьянин, оберегающий секреты своего хозяйства. Все французы дружным хором кричали: «Да здравствует король!» – но они взывали к королю-защитнику, а не к королю-эксплуататору.

Народ Франции несет на спине священничество и дворянство. Карикатура. 1789