История Французской революции: пути познания

Степан Васильевич,

Только сейчас я сообразил, что Вы, возможно, ожидаете от меня не только характеристики положения дел с празднованием юбилея Великой Французской буржуазной революции во Франции, но также конкретных соображений насчет нашей линии поведения.

Дело в том, что я не особенно ясно представляю себе, кто именно и как занимается этой тематикой в Институте всеобщей истории АН СССР после смерти А. 3. Манфреда. Во всяком случае совершенно очевидно, что такие люди есть (хотя бы старик Далин). Мне кажется, что имело бы смысл уже сейчас обсудить эту важную проблему - не только научную, но и идейно - политическую - на специальных заседаниях дирекции и Ученого Совета Института всеобщей истории, Отделения истории АН СССР, а затем выйти с развернутыми предложениями в Инстанцию, где могло бы состояться соответствующее решение. В такое решение можно было бы включить не только сугубо отечественные мероприятия (монографии, особенно коллективные, научные сессии, конференции, заседания и т. п.), но и международные, особенно советско-французские. В случае соответствующего положительного мнения можно было бы поручить посольству заняться установлением необходимых контактов. Во всяком случае, я уверен, что 3. В. Удальцова и С. Л. Тихвинский[339] активно поддержат такие начинания.

Глава 6 «Круглый стол» 1988 года

Вал коммеморативных мероприятий в честь 200-летия Французской революции, пик которых пришелся на 1989 г., прокатился по планете словно цунами: сотни конференций и «круглых столов», индивидуальных и коллективных монографий, публикаций источников, научно-популярных изданий и книг для детей, не говоря уже о тысячах статей. Всего этого было так много, что и сегодня, четверть века спустя, международное академическое сообщество, с одной стороны, все еще осмысливает научные итоги того юбилея, с другой - до сих пор испытывает некоторую усталость от столь концентрированного обсуждения данной тематики[340] и, я бы даже сказал, определенную пресыщенность ею.

В Советском Союзе, где тогда уже полным ходом шла Перестройка, юбилей Французской революции дал хороший повод профессиональным историкам приступить к пересмотру основ ее канонической советской интерпретации. Не пытаясь описывать здесь этот процесс во всех деталях, что, на мой взгляд, успешно сделал А. В. Гордон в своем фундаментальном труде о советской историографии Французской революции[341], остановлюсь подробнее лишь на одном, но, как оказалось позднее, «наиболее содержательном мероприятии всего цикла юбилейных собраний в СССР»[342] - «круглом столе» об актуальных проблемах изучения истории Революции, который состоялся в Институте всеобщей истории АН СССР 19 - 20 сентября 1988 г. и к организации которого я имел непосредственное отношение.

Впрочем, сначала несколько слов о предыстории.

Как уже отмечалось в предыдущей главе, руководство Института всеобщей истории, а также Академии наук в целом весьма серьезно отнеслось к празднованию 200-летия Революции, которое обещало стать одним из важнейших научных событий десятилетия, отличавшимся к тому же высокой идеологической и политической значимостью. Для подготовки к юбилею в ИВИ было создано в январе 1984 г. особое структурное подразделение - Группа по истории Французской революции конца XVIII в., куда вошли все имевшиеся на тот момент в Институте остепененные специалисты по данной теме: В. М. Далин, Е. В. Киселева и Г. С. Черткова. Возглавил этот коллектив Геннадий Семенович Кучеренко[343].

Парадокс ситуации состоял в том, что сам Г. С. Кучеренко тему Французской революции, мягко говоря, недолюбливал. Затрагивая соответствующую проблематику и в своей кандидатской диссертации, посвященной отражению идей Ж. Мелье в сочинениях французских мыслителей XVIII в., включая революционеров[344], и в докторской, посвященной воззрениям сенсимонистов[345], испытавших, как и все их современники, сильное влияние революционных событий, Геннадий Семенович, однако, никогда не занимался сюжетами собственно Революции. Будучи прекрасно знаком с ее историографией и великолепно разбираясь в таковой, он считал революционную тематику чрезмерно идеологизированной и старался избегать ее, как некой «крайности»[346].

Тем не менее к подготовке юбилейной программы Г. С. Кучеренко подошел не просто весьма ответственно, но и творчески, запланировав вместе с другими членами Группы проведение ряда тематических научных форумов и выпуск нескольких коллективных изданий. Важно также, что к тому времени он уже вел активную подготовку новых научных кадров по революционной истории[347]: еще в первой половине 1980-х гг. приступила к работе над кандидатскими исследованиями целая группа его учеников, защитивших свои диссертации как раз накануне или во время 200-летия и принявших деятельное участие в научной программе юбилея: С. Я. Карп, И. Н. Кузнецов, Н. Ю. Плавинская, Д. А. Ростиславлев, А. В. Чудинов[348].