История Французской революции: пути познания

Разумеется, статья несет на себе отпечаток времени. Новые представления о революционной истории выражались тогда еще в старых понятиях марксистского дискурса: «буржуазная революция», «социально - экономические формации», «базис», «надстройка», «классы» и т. д. Сегодня эти термины, исчерпав свой эпистемологический потенциал, уже практически не употребляются исследователями Революции, поскольку чрезмерно упрощают те реалии прошлого, которые пытаются познать историки. Тем не менее оставляю их нетронутыми по тем же соображениям, которые однажды уже высказал перед повторной публикацией своего выступления на этом «круглом столе»: «Пусть читатель почувствует вкус той эпохи перемен, когда отечественные историки Французской революции находились на распутье: с одной стороны, они еще и не помышляли о том, что когда-либо смогут выйти за пределы марксистской парадигмы, в лоне которой произошло их профессиональное становление, с другой - они уже остро ощущали невозможность дальнейшего развития науки в жестких идеологических рамках и всеми силами стремились эти рамки раздвинуть»[359].

Размышляя о Французской революции

Изучение Французской революции XVIII в. имеет в СССР глубокие традиции. На рубеже ХІХ - ХХ вв. труды Н. И. Кареева, И. В. Лучицкого, М. М. Ковалевского стали важным вкладом в мировую историографию. Позднее работы выдающихся советских ученых - Е. В. Тарле, Н. М. Лукина, Я. В. Старосельского, Г. С. Фридлянда, Я. М. Захера, В. М. Далина, А. 3. Манфреда и других - также получили широкое признание не только у нас, но и за рубежом. С тех пор мировая историческая наука продвинулась далеко вперед. С конца 1950-х годов историография Французской революции переживает во многих странах бурное развитие. В научный оборот введено много фактического материала, созданы новые концепции, что позволило поставить под сомнение некоторые, казавшиеся ранее незыблемыми, положения традиционной интерпретации революционных событий конца XVIII в. В советской же исторической литературе обобщающего характера, а также во многих учебных и популярных изданиях до сих пор преобладают представления о Французской революции, сложившиеся десятки лет назад. С каждым годом необходимость пересмотра устаревших оценок, отказа от догматических схем и стереотипов становится все более острой. Для того чтобы обменяться мнениями о путях дальнейшего развития советской историографии Французской революции, 19 - 20 сентября 1988 г. Институтом всеобщей истории АН СССР (ИВИ) был проведен «круглый стол», в котором приняло участие около 30 специалистов, занимающихся данной проблематикой, из Москвы, Ленинграда, Еревана, Новосибирска, Ульяновска, Волгограда.

Обсуждавшиеся проблемы можно условно разделить на две группы. Первая - вопросы, касающиеся ключевых аспектов якобинской диктатуры. Этот период революции традиционно привлекает советских историков. Уже в 20-е годы тематика исследований Французской революции отличалась своего рода якобиноцентризмом, сохранившимся и в последующие десятилетия. Якобинская диктатура определялась советскими авторами как революционно - демократическая[360], а якобинская «партия» либо как мелкобуржуазная[361], либо как «блок демократической (средней и низшей) буржуазии, крестьянства и городского плебейства»[362].

Пожалуй, впервые в нашей стране эти дефиниции были поставлены под сомнение в 1960-е годы ленинградским историком В. Г. Ревуненковым, оценившим якобинцев как «блок патриотической части крупной и средней буржуазии <...> и верхних, зажиточных слоев мелкой буржуазии»[363]. Работы В. Г. Ревуненкова вызвали в 1960 - 1970-е годы острую дискуссию[364], отзвуки которой слышны были и в выступлениях некоторых участников «круглого стола».