История Германии в ХХ веке. Том I

Имперское правительство отправило на подавление восстания контингент в 20 тысяч солдат. Почти невероятная жестокость, с которой немецкие войска действовали в первой войне новой Германской империи против восставших племен, поначалу необъяснимо противоречила довольно мирному обществу империи, как внутри, так и снаружи, по сравнению с другими промышленно развитыми странами. Ведь немецкие войска не довольствовались военным подавлением противника, а развязали настоящую войну на истребление с целью уничтожить непокорные племена, которые были загнаны в безводную пустыню Омахеке, где большинство из них погибло. При этом погибло более шестидесяти тысяч гереро, почти восемьдесят процентов населения племени[24]. Радикализирующийся немецкий национализм, связанное с ним расистское чувство превосходства над «дикарями», подстрекательские лозунги кайзера, разрушительно действовавшие на войска, и буржуазная общественность, упоенная статусом мировой державы, очевидно, стали первопричиной этих действий. Здесь амбициозная, но неопытная в колониальных делах великая держава пыталась компенсировать свою неуверенность при возникновении проблем и сопротивления, предпринимая все более жесткие и жестокие действия против противостоящих «туземцев». Характерно также, что подобные зверства привлекли повышенное внимание рейхстага только тогда, когда вскрылась связанная с ними бесхозяйственность немецких колониальных властей, а финансовая нагрузка на бюджет, вызванная этой акцией коммандос, подверглась критике.

Когда в 1906 году Партия центра и социал-демократы отказались поддержать дальнейшее финансирование борьбы с «готтентотами», как называли повстанцев в Германии, рейхсканцлер Бюлов понял, что его час настал. Он распустил рейхстаг, назначил новые выборы и организовал кампанию против «врагов рейха», которая, разжигая националистические и империалистические эмоции, приобрела такую остроту, какой не было ни в одной избирательной кампании до этого. В качестве основы для агитации теперь массово использовались новые национальные массовые организации, прежде всего Имперский союз борьбы с социал-демократией, основанный несколькими годами ранее, Флотский союз, а также колониальные и воинские ассоциации. Целью этой «избирательной кампании готтентотов», как ее вскоре назвали, было использование методов завоевания масс, чтобы замедлить рост влияния социал-демократов и наконец дать рейхсканцлеру то, в чем он остро нуждался со времен Бисмарка: стабильное большинство в рейхстаге.

СТАБИЛЬНЫЙ КРИЗИС

Тот факт, что этот расчет в определенной степени сработал, безусловно, можно отнести к числу наиболее важных моментов внутриполитического опыта поздней империи: впервые «силам, сохраняющим государство», удалось снизить долю голосов и количество мандатов социалистов, пусть и незначительно, что было вызвано, прежде всего, высокой явкой избирателей и неблагоприятным делением округов. Но после последовательной националистической агитации против СДПГ казалось, что наконец-то найдено действенное средство остановить почти безостановочный подъем социалистов. Основой правительственной политики теперь было сочетание консерваторов, национал-либералов и левых либералов, так называемый блок Бюлова, новое издание бисмарковского «картеля», удерживаемого вместе прежде всего империализмом и антисоциализмом.

Однако это не обеспечило стабильной основы для политики правительства империи. На практике по внутриполитическим вопросам общность позиций партий, поддерживающих правительство в рейхстаге, оказалась недостаточной. Реформа анахроничного трехклассного избирательного закона в Пруссии, которая назревала в течение десятилетий, была еще больше предотвращена консерваторами. Воли к объединению не хватило даже на то, чтобы провести небольшую финансовую реформу – многолетний основной элемент внутренней политики. По сути, это был вопрос о том, кто должен нести расходы на сильно растущие программы вооружений: налоги на потребление бьют по всем одинаково, а по более обеспеченным, следовательно, меньше всего. Предложение о расширении налоговых поступлений за счет введения очень умеренного налога на наследство и, соответственно, обременения недвижимости, в дополнение к практиковавшемуся до сих пор повышению налогов на потребление, было поддержано либералами, но встретило горькое неприятие со стороны консерваторов и крестьян. Вместо этого вновь образовалось «черно-голубое» обструкционистское большинство консерваторов и центра, «юнкерство и капелланократия», как с горечью заметил либеральный историк-антиковед Теодор Моммзен[25]. Оно согласилось отменить планы введения налога на наследство и еще больше увеличить акцизы, а также придумало налог на ценные бумаги и чеки, который щадил земельную собственность и прежде всего обременял буржуазию. Но на этом сотрудничество между двумя либеральными партиями и консерваторами закончилось. Бюлов ушел в отставку, потерпев неудачу почти во всех областях внутренней и внешней политики.