История Германии в ХХ веке. Том I

С этого момента демонстрация приверженности флоту стала постоянным занятием, особенно среди буржуазии образования. Тип «профессора флота», с жаром агитирующего за мировое значение Германии, стал известной фигурой и даже предметом шуток. Среди энтузиастов флота были такие имена «первого ряда», как Эрих Марекс, Густав фон Шмоллер, Карл Лампрехт и Макс Вебер. От проведения Германией мировой политики они ожидали многого: что мир с помощью немецких добродетелей будет цивилизован, что будет создана мировая империя, подобная британской, а некоторые даже надеялись, что внутренние политические проблемы Германии решатся, а засилье прусских консерваторов прекратится.

Здесь имперский национализм, нацеленный на экспансию, развил динамику, которую уже нельзя было остановить внешнеполитическими соображениями, наоборот – соперничество с Великобританией стало почти манией в среде германской буржуазии. Кровопролитная колониальная война Англии против буров в Южной Африке вызвала первый пик антибританской агитации и эмоций в публичной сфере Германской империи. Здесь проявилось то, что имел в виду Гельферих, – фраза процитирована в начале книги, – что немцы десятилетиями привыкли «стоять в стороне и смиренно склоняться перед превосходством других»[23]. Наконец-то догнать Британию, наконец-то показать себя, наконец-то увидеть, что Германская империя действует как великая, даже как мировая держава! Эта мечта плебисцитарного империализма усиливалась с каждым новым броненосным крейсером, спущенным на воду.

Реальность была более прозаичной. Ни одна из целей, связанных со строительством флота, не была достигнута: в гонке вооружений, которую начала Германия, Великобритания противопоставила немецким разработкам свой новый дредноут, намного превосходящий их по характеристикам, так что немцам пришлось снова догонять. Впрочем, построенный ими флот оказался во время Первой мировой войны практически бесполезным в военном отношении. Зато из‑за его строительства резко ухудшились отношения с Англией, которая отныне признавала Германию своим будущим главным противником и стремилась улучшить и упрочить свои плохие отношения с Францией и Россией. Надежда ослабить социал-демократов с помощью военно-морского империализма также провалилась: на выборах 1903 года СДПГ добилась новых успехов.

В то же время гигантская программа строительства флота пошатнула финансы империи, которые и так были хронически дефицитными, потому что расходы на армейский бюджет постоянно росли на протяжении почти тридцати лет. Из-за этого буржуазия перестала «собираться»: финансовая реформа, которая ввела бы модерный налог на доходы и имущество, была крайне необходима уже много лет, но встретила решительное сопротивление со стороны всех имущих классов. Одним из бесспорных анахронизмов поздней империи было то, что, являясь одной из самых мощных и модерных индустриальных стран, она не имела надежной основы для своих налоговых поступлений. Каждая новая программа строительства флота и каждое следующее увеличение армии в ходе раскрутившейся гонки вооружений еще больше усугубляли эту проблему, а повышения акцизов, займы или краткосрочные специальные меры лишь временно скрывали ее.

В течение многих лет «мировая политика», строительство флота и колониальные проекты были предметом яростной критики, а также не менее яростной защиты. Однако вся правда о германском империализме открылась только тогда, когда в 1904 году две группы коренного населения Германской Юго-Западной Африки, гереро и нама, подняли восстание против немецких колонизаторов, которое вскоре расширилось и в котором африканские бойцы добились значительного первоначального успеха. Причиной восстания стало уничтожение стад скота местных крестьян, сопутствующее обнищание и разрушение традиционных социальных структур, а также насильственная вербовка рабочей силы для германских компаний и нападения немецких поселенцев на местных жителей.