Читаем История Германии в ХХ веке. Том II полностью

Победа на выборах была ожидаема, и все же это была не просто смена караула. В правительство были избраны «Зеленые» – партия, возникшая не из социальных конфликтов конца XIX века, как СДПГ, и не из обломков старых христианских и буржуазных партий, восстановленных в 1945 году, как ХДС/ХСС и СвДП, а из проблематики и динамики постиндустриальной фазы, начавшейся с 1970‑х. Ведущие социал-демократы этого поколения Шрёдер, Лафонтен, Шарпинг и Вичорек-Цойль тоже ссылались на наследие 1968 года, в котором они, состоя в организации «Молодые социалисты», принимали активное участие. Но их понимание политики политическое понимание все еще формировалось под влиянием традиций рабочего движения и социальных конфликтов индустриального общества. С другой стороны, «Зеленые» возникли именно в оппозиции к этим ориентациям. Для них путь от западно- и восточногерманской протестной среды 1980‑х годов до вхождения в федеральное правительство был гораздо длиннее, чем для СДПГ, тем более что радикальное левое крыло западногерманских «Зеленых» откололось в 1990‑х годах и частично объединилось с ПДС. Результат «Зеленых» на выборах в 6,7 процента был не очень впечатляющим, несмотря на то что они стали третьей по силе партией, опередив СвДП, которая с 6,2 процента показала второй худший результат с 1949 года, и ПДС (5,1 процента). ХДС/ХСС, с другой стороны, потеряли 35,1 процента и впервые с 1949 года оказались ниже 40 процентов, в то время как СДПГ с ее двойным правительством Шредер – Лафонтен набрала почти пять процентных пунктов и с 40,9 процента стала самой сильной партией в бундестаге впервые после «выборов Вилли» 1972 года[16].

Несмотря на различные предпосылки, между партнерами по коалиции существовали четкие области совпадения, а положения коалиционного соглашения и правительственной декларации объявляли о чрезвычайно амбициозных целях, которые должны были быть достигнуты в кратчайшие сроки: сокращение безработицы, энергетический переход, экологическая перестройка налоговой и энергетической политики, выход из атомной промышленности, реформа законодательства о гражданстве, расширение социальной политики – таковы были цели. Но такой каталог мог быть реализован с большим трудом даже более опытными правительствами. С другой стороны, новички в красно-зеленой коалиции совершили столько ошибок в самом начале, что в народе появилось выражение «дни хаоса», а СДПГ и «Зеленые» с треском проиграли первые выборы в штатах.

Однако, прежде всего, главными вызовами для нового правительства стали не объявленные проекты крупных реформ во внутренней политике, а, довольно неожиданно, во внешней политике; и это еще до того, как правительство было приведено к присяге.

Споры о наследии распавшейся Союзной Республики Югославии первоначально завершились подписанием Дейтонского соглашения. Из событий, произошедших до 1995 года, можно сделать два вывода: во-первых, из Югославии вышло пять независимых государств, которые добились своей независимости в ходе преимущественно насильственных споров и были признаны в течение короткого времени западными государствами, а вскоре после этого и во всем мире. Здесь сепаратистские устремления этнических меньшинств возобладали над принципом суверенитета центрального государства.

С другой стороны, решение о гражданских войнах в Югославии было принято благодаря вмешательству извне, в первую очередь вооруженному вмешательству США. После того как европейцам не удалось решить конфликты на Балканах с нескольких попыток, американцы разрубили узел силой. В отличие от европейцев, которые знали о сложном смешении этнических и политических конфликтов, американцы встали на сторону сербов, которых они считали виновниками конфликта. Они помогли хорватам одержать военную победу над сербами в Краине и вынудили прекратить конфликт в Боснии и Герцеговине, нанеся массированные авиаудары по позициям боснийских сербов. В то время как в конце конфликта европейцев считали некомпетентными затягивателями, США впечатляюще продемонстрировали свою позицию гегемонистской державы, способной на вмешательство в любой момент: война в Персидском заливе и интервенция в Югославию.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!

40 миллионов погибших. Нет, 80! Нет, 100! Нет, 150 миллионов! Следуя завету Гитлера: «чем чудовищнее соврешь, тем скорее тебе поверят», «либералы» завышают реальные цифры сталинских репрессий даже не в десятки, а в сотни раз. Опровергая эту ложь, книга ведущего историка-сталиниста доказывает: ВСЕ БЫЛО НЕ ТАК! На самом деле к «высшей мере социальной защиты» при Сталине были приговорены 815 тысяч человек, а репрессированы по политическим статьям – не более 3 миллионов.Да и так ли уж невинны эти «жертвы 1937 года»? Можно ли считать «невинно осужденными» террористов и заговорщиков, готовивших насильственное свержение существующего строя (что вполне подпадает под нынешнюю статью об «экстремизме»)? Разве невинны были украинские и прибалтийские нацисты, кавказские разбойники и предатели Родины? А палачи Ягоды и Ежова, кровавая «ленинская гвардия» и «выродки Арбата», развалившие страну после смерти Сталина, – разве они не заслуживали «высшей меры»? Разоблачая самые лживые и клеветнические мифы, отвечая на главный вопрос советской истории: за что сажали и расстреливали при Сталине? – эта книга неопровержимо доказывает: ЗАДЕЛО!

Игорь Васильевич Пыхалов

История / Образование и наука