История Германии в ХХ веке. Том II

Эти радикальные изменения немедленно отразились на ГДР. Новое руководство КПСС уже через несколько дней после смерти Сталина прямо заявило германским товарищам, что политика усиления классовой борьбы, которую проводил Сталин, привела к дестабилизации ГДР и что политика «нового курса» распространяется и на ГДР. Для «оздоровления ситуации в Германской Демократической Республике» оно потребовало прекратить и повернуть вспять вытеснение частных предпринимателей, расширить индустрию потребительских товаров, замедлить темпы коллективизации, прекратить борьбу с церковью, укрепить «законность и гарантию гражданских прав»[15]. Результатом стало полное замешательство в Восточном Берлине, и в адрес Ульбрихта быстро раздались первые обвинения в «ошибках» прошлого. Через несколько недель руководство СЕПГ объявило о некоторых послаблениях в соответствии с указаниями из Москвы: темпы коллективизации решено было замедлить, повышение налогов на частных предпринимателей, экспроприации и аресты должны были быть отменены, члены «Молодой общины» были освобождены из тюрем, а исключенные студенты допущены к занятиям.

После «обострения классовой борьбы» наступила фаза «отхода» (Zurückweichen): объявленный СЕПГ «новый курс», однако, отнюдь не оправдал тех ожиданий, которые были вызваны у населения сообщениями о переменах в СССР; в частности, не было отменено повышение трудовых норм. Руководство СЕПГ не обращало внимания на вести о растущем недовольстве среди рабочих, поступавшие в течение нескольких недель. Когда даже партийная газета «Нойес Дойчланд» критически отозвалась о внедрении повышения стандартов в строительной промышленности Берлина, это было истолковано как сигнал.

Народное восстание 17 июня 1953 года пронеслось над диктатурой СЕПГ подобно буре. Тот факт, что накануне руководство партии поспешно отозвало повышение трудовых нормативов, практически не был замечен населением. Самой примечательной была скорость, с которой забастовки и демонстрации распространились по всей стране, начавшись со строителей бульвара Шталиналлее в Восточном Берлине. Цели протестов расширились так же быстро – от критики стандартных повышений до требований свободных выборов и отставки правительства. Протесты прошли в 242 городах и поселках, в забастовках и демонстрациях приняло участие около полумиллиона человек. Во многих местах были распущены сельхозкооперативы, а в нескольких городах здания партийных комитетов были взяты штурмом. На несколько часов руководство СЕПГ потеряло контроль над страной. Народная полиция оказалась бессильной, а попытки умиротворения по государственному радио успеха не имели. Вместо этого граждан ГДР о происходящем информировала западноберлинская радиостанция РИАС[16].

Промышленный треугольник Галле-Лейна-Мерзебург был одним из центров восстания. 17 июня начали забастовку 3 тысячи рабочих завода в Лейне, и их число быстро перевалило за 20 тысяч. Хотя руководство СЕПГ уже отозвало требование о повышении норм, требования бастующих работников химической промышленности уже давно вышли за эти рамки. Они прошли многолюдным маршем до Галле и взяли штурмом городские тюрьмы и здания горкома СЕПГ. Во второй половине дня 60 тысяч человек собрались в центре Галле. Их требованиями были отставка правительства, свободные выборы, освобождение политических заключенных и воссоединение Германии. Ранним вечером появились первые советские танки, толпа рассеялась, и сразу же началась охота советской тайной полиции и госбезопасности на лидеров забастовки. Химические заводы в Лейне и Буне были оккупированы советскими войсками. Работы там возобновились 20 июня. Однако четыре недели спустя в Лейне началась еще одна забастовка, в которой приняли участие 5000 рабочих. Она тоже была подавлена. Пресса ГДР ни словом не обмолвилась об инцидентах в промышленных районах центральной Германии. Но даже на Западе обо всем масштабе восстания стало известно лишь после 1990 года[17].

Уже утром 17 июня Советская контрольная комиссия (СКК) объявила чрезвычайное положение и начала вооруженное подавление восстания. Когда советские танки въехали в центры городов, демонстрации быстро сошли на нет. 18 июня восстание было подавлено, хотя отдельные протесты продолжались и в последующие дни. Начались масштабные аресты: три тысячи человек были арестованы советскими войсками и более десяти тысяч – властями ГДР в последующие недели. Было убито около пятидесяти демонстрантов, двадцать из которых были расстреляны на месте, а также, вероятно, двадцать советских солдат, которые отказались принять меры против демонстрантов.