История города Москвы

Такимъ образомъ, если Тайдула подарила святителю Посольскій дворъ, такъ это могло случиться раньше 1360 г. и по всему вѣроятію въ тотъ самый годъ, когда получила чудесное изцѣленіе отъ болѣзни, а потому и основаніе монастыря могло совершиться въ 1358 году. Постройка каменной церкви спустя пять лѣтъ по смерти Тайдулы происходила уже въ созданномъ монастырѣ, гдѣ прежде могла быть построена только деревянная церковь, о чемь лѣтописцы не упомянули, какъ о рядовомъ событіи. А послѣдующіе списатели житія св. Алексѣя уже произвольно толковали о деревянной церкви для своихъ цѣлей, чтобы объяснить разрушеніе храма въ 1431 г. и доказывать, что онъ былъ обширнѣе и что святитель былъ погребенъ внутри, а не внѣ храма.

Какъ бы ни было, но время основанія монастыря едва ли можеть относиться ко времени постройки каменной церкви.

Святитель Алексѣй, создатель, устроитель Московскаго политическаго единенія, скончался 12 февраля 1378 г. я не получилъ отъ современниковъ достойной лѣтописи своего житія, чему могли попрепятствовать наставшія послѣ его кончины страшныя для Москвы событія: нашествіе въ 1380 г. Мамая и въ 1382 г. нашествіе Тохтамыша. Неимовѣрное напряженіе нравственныхъ и матеріальныхъ силъ въ первое нашествіе и совершенное истребленіе самой Москвы въ погромъ Тохтамыша, конечно, не могли на долгое послѣ того время благопріятствовать спокойному развитію литературнаго труда. Здѣсь и скрываются тѣ причины, почему литературное развитіе Москвы во все послѣдующее время оставалось безъ движенія. Такимъ образомъ, и житіе св. Алексѣя не получило въ свое время должной литературной обработки, даже хотя бы и одной короткой записи. Такая обработка началась спустя 70–80 лѣтъ послѣ его кончины и, конечно, не обладая надобными источниками, описала это житіе въ довольно превратномъ видѣ.

«Какъ библіографическая исторія житія», говоритъ почтенный изслѣдователь житій Русскихъ святыхъ В. О. Ключевскій. «такъ и его фактическое содержаніе представляють много темныхъ, едва ли даже разъяснимыхъ пунктовъ». Авторъ по этому поводу укоряетъ Московскую письменность ХУ в., что «70–80 л. спустя по смерти знаменитаго святителя въ Москвѣ не умѣли написать порядочной и вѣрной его біографіи, даже по порученію вел. князя и митрополита съ соборомъ». Но возможно ли было написать что-либо вѣрное и порядочное, когда, кромѣ колеблющихся преданій, никакихъ вѣрныхъ источниковъ не оказывалось налицо. Съ половины ХV и до конца ХVІІ ст. надъ обработкою этого житія трудилось не мало писателей и всѣ они, не имѣя вѣрныхъ источниковъ, по необходимости дополняли другъ друга собственными домыслами, отчего житіе и наполнилось непримиримыми противорѣчіями и относительно времени, и относительно событій. Разобраться въ этихъ противорѣчіяхъ очень трудно, а въ иныхъ случаяхъ и совсѣмъ невозможно. Попытаемся выяснить хотя немногое.

Сооруженная въ 1365 г. въ одно лѣто каменная церковь Михаила Чуда, несомнѣнно, была небольшого размѣра. При своей кончинѣ святитель завѣщалъ вел. князю положить себя внѣ церкви за алтаремъ и указалъ мѣсто для своей могилы.

Было ли въ точности исполнено это завѣщаніе? Нѣть. Вел. князь Димитрій и духовныя, и свѣтскія власти опредѣлили положить его въ церкви, въ предѣлѣ Благовѣщенія. Такъ и совершилось. По этому свѣдѣнію находимъ, что въ первоначальномъ храмѣ существовалъ предѣлъ Благовѣщенія. Но въ томъ же житіи разсказывается, что въ 1431 г. во время литургіи верхъ церковный отъ ветхости обвалился, но бывшіе въ алтарѣ священники остались невредимыми. Послѣ того разрушенную церковь разобрали и приступили къ постройкѣ новой каменной же церкви.

Когда начали копать рвы на основаніе новой церкви, внутри прежде бывшей, разобранной, то, копающе, обрѣли въ землѣ чудесныя мощи святителя цѣлы и нетлѣнны и ризы его невреженны, яко вчера облечены. О предѣлѣ Благовѣщенія при этомъ свидѣтельствѣ нигдѣ въ писаніяхъ на упомянуто.

Итакъ, по этому свѣдѣнію погребеніе святителя совершилось, вопреки его завѣщанію, не внѣ храма, но внутри.

Между тѣмъ, въ томъ же житіи есть свидѣтельство, что архіепископъ Геннадій, бывшій прежде архимандритомъ въ Чудовѣ монастырѣ, потомъ Новгородскимъ архіепископомъ, проживая остатокъ дней снова въ Чудовомъ монастырѣ, былъ по кончинѣ погребенъ въ самомъ томъ мѣстѣ, гдѣ лежало въ землѣ священное тѣло великаго святителя и чудотворца Алексѣя, прежде обрѣтенія его, у самыя стѣны великія церкви.

А еще прежде скончавшійся въ 1393 г. февр. 15 старѣйшій бояринъ Дмитрія Донскаго Данило Ѳеофановичъ, племянникъ св. Алексѣя, былъ положенъ близъ гроба святителя, стало быть, внѣ церкви, такъ какъ при этомъ не упомянуто о погребеніи въ самомъ храмѣ.