Читаем История городов будущего полностью

Основным инструментом, с помощью которого Путин смог вернуть Кремлю решающее влияние на экономику страны, стал «Газпром» – крупнейшая компания России и монополист в газовой области. Углеводородное топливо всегда было тайным резервом советской экономики. Запасы природного газа в стране были настолько велики, что в советских многоквартирных домах не было ни газовых счетчиков, ни регуляторов температуры, а у вентилей радиаторов имелось всего два положения: вкл. и выкл. Не в последнюю очередь к краху Советского Союза привело именно падение мировых цен на энергоносители в 1980-е годы.

Когда в 1990-х годах петербургские экономисты и их западные советники по частям раздаривали советскую экономику, для добычи и транспортировки газа они сделали исключение. В то время как другие отрасли промышленности были разделены на конкурирующие компании, советское Министерство газовой промышленности осталось практически нетронутым; в 1989 году оно было попросту переименовано в корпорацию «Газпром», крупнейшим акционером которой стало правительство.

При Путине власти постепенно начали наращивать контроль над компанией, а та, в свою очередь, наращивала контроль над страной. В 2001 году представители государства получили большинство в совете директоров компании; в 2005-м правительство скупило достаточно акций, чтобы его доля в капитале «Газпрома» превысила 50 %. Спрос на энергоносители в новом веке заметно вырос благодаря экономическому буму в Китае и Индии, и наличные хлынули в казну. К 2011 году «Газпром» стал пятнадцатой по величине корпорацией в мире15 – крупнее, чем американские гиганты Wal-Mart и Goldman Sachs. По мере повышения цен на углеводороды «Газпром» становился все богаче, Россия – все влиятельнее, а Путин и его союзники – все неуязвимее.

Суть в том, что при Путине «Газпром» перестал быть просто газовой компанией. Он был преобразован в огромный конгломерат, который служил государству как механизм для установления контроля над оставшимися в России независимыми СМИ. В 2001 году олигарх Владимир Гусинский, заключенный в тюрьму по обвинению в уклонении от уплаты налогов, продал свою медиаимперию «Газпрому» по заниженной цене в обмен на освобождение. Проданные активы включали ведущий независимый телеканал России НТВ и информационно-политический журнал «Итоги», который издавался в сотрудничестве с американским Newsweek. В конечном итоге все три общероссийские телеканала перешли под контроль Кремля. Подмяв под себя телевидение, Путин не стал вводить жесткую цензуру в печатных изданиях. Маргинализированная интеллигенция Петербурга и Москвы, хоть зачастую и откровенно враждебная по отношению к путинскому режиму, была не в силах чем-то ему навредить. Как пояснял один кремлевский чиновник: «У президента на этот счет очень четкое мнение: пусть печатают, что хотят, все равно этого никто не читает»16.

Добившись контроля над средствами массовой информации, после победы на президентских выборах в 2004 году Путин сделал свой самый решительный шаг к единоличной власти – лишил российских граждан права выбирать губернаторов. Отныне губернаторы, а также мэры Санкт-Петербурга и Москвы, которые имеют статус губернатора в силу масштаба своих городов, должны были назначаться самим президентом. Путин, бывший помощник демократически избранного мэра Петербурга, лишил жителей родного города возможности выбирать собственных руководителей.

В 2003 году в ходе, как оказалось, последних выборов мэра Санкт-Петербурга, избиратели поддержали бывшего комсомольского работника, а ныне путинскую протеже Валентину Матвиенко. Контролируемые государством телеканалы оказали ей мощную поддержку, а на рекламных щитах, развешанных по всему городу, она шла рядом с Владимиром Путиным. Догадываясь, что у Путина все равно все схвачено, лишь немногие петербуржцы пришли на участки для голосования. Явка составила 29 %. Ближайший конкурент Матвиенко, Анна Маркова, могла лишь посмеяться над абсурдностью «свободных и справедливых» выборов: в разгар предвыборной кампании она вышла на Невский проспект с лошадью и плакатом «Проголосуете за лошадь, если президент попросит?»17.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Как начать разбираться в архитектуре
Как начать разбираться в архитектуре

Книга написана по материалам лекционного цикла «Формулы культуры», прочитанного автором в московском Открытом клубе (2012–2013 гг.). Читатель найдет в ней основные сведения по истории зодчества и познакомится с нетривиальными фактами. Здесь архитектура рассматривается в контексте других видов искусства – преимущественно живописи и скульптуры. Много внимания уделено влиянию архитектуры на человека, ведь любое здание берет на себя задачу организовать наше жизненное пространство, способствует формированию чувства прекрасного и прививает представления об упорядоченности, системе, об общественных и личных ценностях, принципе группировки различных элементов, в том числе и социальных. То, что мы видим и воспринимаем, воздействует на наш характер, помогает определить, что хорошо, а что дурно. Планировка и взаимное расположение зданий в символическом виде повторяет устройство общества. В «доме-муравейнике» и люди муравьи, а в роскошном особняке человек ощущает себя владыкой мира. Являясь визуальным событием, здание становится формулой культуры, зримым выражением ее главного смысла. Анализ основных архитектурных концепций ведется в книге на материале истории искусства Древнего мира и Западной Европы.

Вера Владимировна Калмыкова

Скульптура и архитектура / Прочее / Культура и искусство
Очерки поэтики и риторики архитектуры
Очерки поэтики и риторики архитектуры

Как архитектору приходит на ум «форма» дома? Из необитаемых физико-математических пространств или из культурной памяти, в которой эта «форма» представлена как опыт жизненных наблюдений? Храм, дворец, отель, правительственное здание, офис, библиотека, музей, театр… Эйдос проектируемого дома – это инвариант того или иного архитектурного жанра, выработанный данной культурой; это традиция, утвердившаяся в данном культурном ареале. По каким признакам мы узнаем эти архитектурные жанры? Существует ли поэтика жилищ, поэтика учебных заведений, поэтика станций метрополитена? Возможна ли вообще поэтика архитектуры? Автор книги – Александр Степанов, кандидат искусствоведения, профессор Института им. И. Е. Репина, доцент факультета свободных искусств и наук СПбГУ.

Александр Викторович Степанов

Скульптура и архитектура