Читаем История государства Конго (XVI - XVII века) полностью

Итак, мы можем сказать: во-первых, особое положение знати как высшего, правящего класса общества баконго прослеживается достаточно отчетливо; во-вторых, этот класс был неоднороден по составу и положению, подразделяясь на три слоя — высшую знать (гранды), знать рядовую и деревенскую верхушку, тесно связанную с властями традиционными, с верхушкой рода, и занимающую промежуточное положение между знатью и простым народом, но тем не менее пользующуюся весьма реальными правами и привилегиями.

ЗНАТЬ БАКОНГО И ПОЗЕМЕЛЬНЫЕ ОТНОШЕНИЯ

Даже в тех материалах, которые мы привлекли, давая общую характеристику высшего сословия общества баконго, достаточно отчетливо проступает непосредственная связь любого слоя^знати с правами на землю, с властью над ее населениехМ.

Первое, что следует здесь подчеркнуть: несомненные верховные права короля на всю землю государства. Вопрос этот очень важен для понимания сущности общественных отношений в го-lударстве Конго; на наш взгляд, он дает ключ ко всей этой проблеме. Рискуя сделать некоторые повторения, остановимся подробнее на этом вопросе. Безусловные и непререкаемые права короля распоряжаться всеми зехмлями были настолько яркой и зримой чертой жизни государства, что наши источники уделяют этому большое внимание.

Мы уже писали о сложных нормах преемственности власти в государстве Конго, о междоусобиях, с которых начиналось каждое царствование. Но коль скоро власть короля упрочилась, воля его, по словам одного из миссионеров (середины XVI в.), становилась законом 1297. Это подтверждает и автор анонимного «Сообщения о Конго» (середина XVII ib.): «Король Конго выборный, но всемогущий. Его воля имеет силу закона»1298.

И, наконец, последнее и очень яркое высказывание об огромной власти короля, а главное, о его правах распоряжаться -землей: «...все являются как бы его рабами, и даже герцоги й важные сеньоры обладают доходами, положением и зехмлями лишь постольку, поскольку ему это нравится» 1299.

Не лишнее вспомнить слова автора «Истории королевства Конго» о том, что основатель государства — Нтину Вене, распределив земли между своими приближенными, дал им права на нее не пожизненно, а «пока будет на то его (правителя. — А. О.) воля» 1300. Об этом же пишут Лопиш, Джироламо да Монтесарчио и сам король Конго — Аффонсу 11301.

Король — единственное лицо в государстве, имеющее ничем не ограниченное право распоряжаться землей. Кавацци пишет: «Фонды годной для обработки земли,' пальмовые рощи, земли, на которых расположены хижины, одним словом, все, из чего можно извлечь какой-нибудь доход, зависит от деспотической власти в первую очередь короля, а затем принцев. Таким образом, когда король награждает частное лицо, оно получает право пожизненного пользования, признавая, что оно держит эту землю лишь из-за чистой щедрости короля или принца, но без права распоряжаться малой частью ее в пользу своих детей или других лиц, кто бы это ни был»1302. Лушиану Кордейру (вторая половина XIX в.), анализируя значение титула мани, пишет: «Ошибочно говорить или писать мани-конго. Точное наименование — муене-конго и, сокращенно, не-конго. Эти слова означают „.главный хозяин, главный владелец земли44» 13031304.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Российские университеты XVIII – первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы
Российские университеты XVIII – первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы

Как появились университеты в России? Как соотносится их развитие на начальном этапе с общей историей европейских университетов? Книга дает ответы на поставленные вопросы, опираясь на новые архивные источники и концепции современной историографии. История отечественных университетов впервые включена автором в общеевропейский процесс распространения различных, стадиально сменяющих друг друга форм: от средневековой («доклассической») автономной корпорации профессоров и студентов до «классического» исследовательского университета как государственного учреждения. В книге прослежены конкретные контакты, в особенности, между российскими и немецкими университетами, а также общность лежавших в их основе теоретических моделей и связанной с ними государственной политики. Дискуссии, возникавшие тогда между общественными деятелями о применимости европейского опыта для реформирования университетской системы России, сохраняют свою актуальность до сегодняшнего дня.Для историков, преподавателей, студентов и широкого круга читателей, интересующихся историей университетов.

Андрей Юрьевич Андреев

История / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука