История Гражданской войны в США. 1861–1865

Разведка донесла, что Ли со своей армией форсирует Потомак и идет в Мэриленд. Войска Союза следовало отправить за ним в погоню, а им нужно было назначить командующего. Президент сказал Макклеллану: «Генерал, вам поручается командование в боевой обстановке». Поупу был направлен приказ, означавший конец его генеральской карьеры в Гражданской войне.

Нет ничего проще, чем указывать на ошибки военной кампании после того, как все завершилось, но некоторые свидетельства того времени подтверждают, что чрезмерное доверие президента к Халлеку и Поупу не оправдало надежд. Уэллс полагал, что Халлек мыслит «тяжело и нерешительно», что он «не обладает оригинальностью» и имеет «весьма скромный талант полководца». Адмирал Фут, служивший под началом Халлека на Западе, настаивал, что тот – «тупица в военном деле, хотя из него мог бы выйти хороший клерк». Монтгомери Блэр, близко знакомый с Поупом, 2 сентября на совещании кабинета сказал: «Он хвастун и лжец, возможно, и храбрый, но без способностей», а 12 сентября заявил, что Поупу «никогда не следовало бы доверять командование на фронте». Блэр также сказал: «Макклеллан – не тот человек, но он – лучший среди генерал-майоров… У нас есть способные офицеры, надо полагаться на них, их следует разыскивать и выдвигать вперед. Военный министр должен найти этих талантливых людей». Одним из тех, кого имел в виду Блэр, был Уильям Т. Шерман.[417]

Давайте теперь посмотрим на генерала Ли глазами Лонгстрита того времени. Вместо хорошо сложенного, блестящего воина, гарцующего на коне во главе своих войск, демонстрирующего в каждый момент боевую готовность и энергичность зрелого мужчины, мы видим перед собой кабинетного ученого, зарывшегося в карты и бумаги с таким усердием, что порой он просто был не в состоянии направить мысль в нужное русло. В таких случаях он частенько посылал за Лонгстритом и говорил, что у него мысли идут по кругу и ему нужна помощь, чтобы найти выход. В таком растерянном состоянии он пребывал в Шантильи. У него не было намерения атаковать укрепленные позиции противника у Вашингтона, поскольку он не мог его осадить и не был способен должным образом обеспечить снабжение своей армии. Ему оставалось либо перейти на более удобную базу, либо вторгнуться в Мэриленд. В этом штате, в котором царили столь близкие к его собственным настроения, он мог даже надеяться поднять восстание в свою пользу, но также «рассердить и встревожить противника». Если бы этой операции сопутствовал успех, он предполагал пойти в Пенсильванию. Надеясь, что благодаря превратностям войны он разгромит «ослабленные и деморализованные» войска Макклеллана, он мог бы требовать мира. Его солдаты ходили в лохмотьях, у многих не было ботинок. Армия, во многом «лишенная средств для ведения войны, слаба в передвижении». Ли писал: «Пока мы не можем себе позволить прохлаждаться» – и решил перейти Потомак. Ничто не вызывало у него большего беспокойства, чем «поставка боеприпасов и продовольствия». Испытывая необходимость посоветоваться с близким человеком, он беседовал с Лонгстритом, который, вспоминая, как во время Мексиканской войны дивизия Уорта двое суток обходила «город Монтеррей, питаясь жареными кукурузными початками и зелеными апельсинами», предположил, что они могут спокойно отправиться «на поля Мэриленда, богатые спелой кукурузой и фруктами».

3 сентября Ли отправился в поход на север и на следующий день написал своему президенту, что намерен предпринять экспедицию в Мэриленд, «если вы не известите о своем неодобрении». Но еще раньше, чем это сообщение дошло до Ричмонда, армия Северной Виргинии с песней «Мэриленд, мой Мэриленд» (Maryland, My Maryland) перешла Потомак и продолжила бесшабашный марш в направлении города Фредерик. 6 сентября авангард, возглавляемый Джексоном, достиг города.

Одним из замыслов Ли при переходе через Потомак было стремление дать людям Мэриленда «возможность обрести свободу»; сообразно этому, он обратился к ним с воззванием, где говорилось, что Юг «следит с глубочайшим сочувствием» за их страданиями и «с глубоким возмущением видит, что братский штат лишен всех прав и низведен до положения покоренной провинции». Цель вторжения, сказал Ли, состоит в том, чтобы «помочь вам сбросить это иноземное иго». Но вскоре ему пришлось осознать, что если народ Мэриленда и угнетен, то он уже смирился со своими угнетателями, поскольку не проявил никаких признаков готовности к восстанию. И самым серьезным последствием холодного приема стала проблема с приобретением продовольствия. Ли был готов платить за поставки, но у него были только деньги и долговые сертификаты Конфедеративных Штатов, а фермеры, мельники и скотопромышленники не собирались принимать их в уплату за муку, зерно и скот. Армия, нанесшая поражения Макклеллану и Поупу, не могла заставить фермеров расстаться со своим зерном, мельников – молоть его, владельцев скота – не перегонять стада в Пенсильванию. Граждане Фредерика не интересовались заказами, которые делали офицеры и солдаты, и закрывали магазины.