История Грузии

/291v/ По изгнании сих хищников из пределов Иверии, царь Ираклий пришел в Тифлис и изгнал из Тифлисской крепости персиян. В то время царь Теймураз возвратился из Персии в Иверию и вступил паки (sic) в правление Карталии спокойно. Но как в Персии сделалось замешательство после убиения Ибраим-шаха от внука шаха Надирова Шаруха, которого потом народ персидский и самого сего Шаруха, /292r/ поймав и выколов глаза, сделали слепого шахом, то во время сие усилился в Адербежане Мамед-хан Каджар, убийца шаха Надира. Он, пришед под Еривань, начал оный блокировать.

Тогда царь Теймураз, по просьбе ериванцев, пришел с войсками на помощь ериванцам, куда вперед послал с авангардом сына своего, царя Ираклия, который, встретившись с Мамед-ханом[498], разбил его тогда же, после чего Мамед-хан бежал в крепость Хортураб. /292v/ Но [он] был там царем Ираклием взят [в плен] и представлен царю Теймуразу, который принял его с честью и с честью же потом дал[499] ему свободу и отпустил на волю; на Ериван[500] же наложил дань, которую они и платили всегда, даже до времени моего правления Грузиею. Потом царь Теймураз, по собрании войск, поспешил оказать помощь жителям города Ган[д]жи, который был окружен тогда войсками шушинского Пана-хана. Сей, узнав о приближении /293r/ царя, оставил осаду Ган[д]жи. Но царь Теймураз преследовал его, вступил с ним в сражение и победил Пана-хана Карабагского. Избавив ган[д]жинцев от предстоявшей им опасности, царь Теймураз, вступил в совещания с шакинским ханом Аджи-Чалабом и пошел вместе с ним наказать чарцев за чинимые сим народом набеги на иверские селения. Но Аджи-Чалаб, завидуя могуществу иверских царей, изменил царю /293v/ Теймуразу, соединился с дагестанцами и чарцами, напал на иверские войска совсем неожиданно и обратил оные в бегство.

Обстоятельства воспрепятствовали царю Теймуразу отмстить[501] коварному союзнику за пагубную его измену, ибо Азат-хаи, один из мятежников, возмущавших Персию, приступил тогда к городу Еривану и угрожал жителям оного разорением и пленением. Ериванцы, [не] находя себя в состоянии оказать /294r/ сопротивление сильному и жестокому своему неприятелю, прибегли к царю Теймуразу и он, как из жалости к осажденным, так и для воспящения умножению сил мятежника, послал сына своего царя Ираклия с некоторым числом войск против опустошителя Ериванской области.

Азат-хан, окруженный многочисленными толпами своих приверженцев, с презрением смотрел на малочисленность иверских войск и пред начатием сражения /294v/ велел на прекрасных коврах поставить пред собою кушанье, предварительно торжествуя победу над неприятелем, который, по его мечтаниям, искал сам себе смерти. Прежде еще нападения, два отважнейших авганца обещали Азат-хану непременно поймать и привесть царя Ираклия к Азат-хану. И во время сближения один из них вызвал именно царя на единоборство, а другой требовал против себя наихрабрейшего /295r/ из всех. Царь Ираклий и подлинно вышел, а с ним вместе и князь Луарсаб Макаев и, в виду обоих армий, царь Ираклий поразил одного авгана мгновенно, а другого поразил так же князь Луарсаб. После чего, ободренные примером царя, иверцы устремились столь сильно на удивленных персиян, что мгновенно обратили всех персиян в бегство, и Азат-хан нашел только средство, чтоб спасаться бегством [так], что оставил[502] весь /295v/ свой лагерь и все сокровища в добычу победителям. Иверцы, узнав потом о хвастовстве Азат-хана, уселись на коврах, разосланных для Азат-хана и уставленных различными яствами, [и] торжествовали победу над сильнейшим неприятелем.

Таким образом, охраняя своих соседей, иверские цари были уважаемы от владельцев окрестных стран и некоторые из сих платили им дань, дабы в опасных случаях /296r/ иметь защиту и помощь. Ган[д]жинский хан Шаверди, как весьма близкий[503] владелец к иверским пределам, всегда был охраняем иверскими царями и пользовался особенными их о нем попечениями. Но в 1752 году он отложился от карталинского царя Теймураза и отрекся платить дань, какая на него возложена была по взаимным условиям. Царь Теймураз вместе с сыном своим царем Ираклием вышли с немалым числом войск усмирить /296v/ сего неблагодарного своего союзника и побудить к соблюдению договоров. Но Шаверди-хан[504] предварительно вступил в соумышления с шакинским ханом Аджи-Чалабом[505], который, собрав великие толпы ширванцев и лезгинов, пришел к городу Ган[д]же, сразился с иверскими царями, кои с некоторым уроном возвратились. Аджи-Чалаб, сколько ни был предприимчив, однако не отважился приступить к пределам Иверии. Но по некотором[506] вре/297r/мени сын его. Ага-Киши, сделавшись в Шакинской области ханом, вторгся в пределы Иверии с дагистанскими, ширванскими, дербентскими и ган[д]жинскими войсками и поставил стан свой в Байдаре, расстоянием на 50 верст от Тифлиса.