В повествовании о притеснениях, претерпенных тогда грузинами от турков /
280v/ не излишним почел я упомянуть о поступке одного священника, который пожертвовал жизнью в непоколебимом соблюдении правил веры. Когда грузины усмотрели, что начальники турецких войск не оказывают ни малого правосудия по жалобам обиженных и не обуздывают насилий и грабежей, чинимых их подчиненными, то сами начали защищать свою собственность всевозможными способами и охранять себя оружием от насилия /281r/ грабителей. По таковом ожесточении, один грузин, защищаясь от турка, хотевшего отнять нечто насильственным образом, убил сего дерзкого[489] я сокрылся. Подозрение обратилось на другого и сей несчастный приговорен был к смертной казни.Убийца злодея, видя, что невинный вместо него погибает, прибег к своему духовному отцу и изъяснялся как на исповеди в том, что он убил турка, но, имея семейство, боится открыть свой поступок для /
281v/ спасения жизни невинного. Тогда священник, убежденный правилом веры, что добрый пастырь полагает душу свою за овцы, предстал пред турецкое судилище и просил пощадить осужденного невинно. “Кто ж виноват?” — спросил его паша. “Не он и не я, — отвечал священник, — но только в том клянусь именем божиим, что приговоренный к смерти не был убийцею турка”.Паша угрозами побуждал его показать убийцу и, раздраженный его тайною (bis), велел освободить /
282r/ осужденного к смерти, а священнику отсечь голову. Столь сильно действие веры, столь твердо грузинские священнослужители соблюдают ее правила.§ [128].
Теймураз II-й царствовал в Кахетии, как Надир, по [н]извержении Тамаза, защищаемого турками, объявил себя шахом. Одержав победу при городе Ериване над турецким сераскиром Корпили-оглу и изгнав турков из Тифлиса и некоторых других иверских провинций, сей персидский /
282v/ властитель поставил в Карталии своих ханов. Но чрез несколько времени он отдал Карталинское царство Али-хану, сыну племянника царя кахетинского Теймураза II-го. Причиною счастья Али-хана были заслуги, оказанные Надиру родителем[490] Али-хана Магомед-мирзою, племянником царя Теймураза, который пожертвовал жизнью своею для спасения сего шаха в сражении с турками под городом Багдадом[491], где паша Топал-Осман рассеял персиян и сам /283r/ Надир, бросив подстреленную лошадь свою, остался пешим и был бы уловлен в плен или убит. Но Магомед-мирза, царя кахетинского Давида сын, а племянник царя Теймураза, увидев предводителя своего в такой опасности, отдал ему свою лошадь, а сам был окружен турками и рассечен на части. Потом шах Надир и наградил за сие сына его Али-хана Карталинским царством. В то время некто, по имени Саам, оказался в Адербежане и, назвав /283v/ себя сыном шаха Гуссейна, пришел из Ширвана в Ган[д]жу с намерением возмутить народы против Надира. Царь Теймураз, уловив сего мятежника, поручил сыну своему Ираклию отвести его в Персию. Шах Надир, наказав самозванца, благодарил царя Теймураза за усердие и отдал ему провинцию Арагви в вознаграждение услуг, какие оказал сей царь истреблением в Карагаче турецкого войска, поспешавшего в Ширван на помощь Сурхаву, когда сей владелец сопро/284r/тивлялся Надиру, с надеждою на содействия турков.При всех усилиях царя Теймураза, подкрепленных ополчениями персиян, турки еще не были изгнаны из некоторых иверских провинций и, находясь в Руисе, послали немалое количество казны в Дагистан для собрания вооруженных лезгинов. Дабы уничтожить сии замыслы неприятелей, царь Теймураз приказал сыну своему Ираклию, возвратившемуся тогда из Персии в Кахетию, употребить все способы /
284v/ к преграждению путей чрез Кавказс[к]ие горы. Ираклий, собрав войско, напал на турков, поспешавших в Дагистан, вступил с ними в сражение в Арагве, победил неприятелей и овладел казною, которую они везли для преклонения лезгинов к принятию оружия против персиян я иверцев.Шах Надир, обрадованный известием о сей победе над турками, взял у Али-хана Карталинское царство и отдал оное царю кахетинскому Теймуразу, /
285r/ а Ираклия, его сына, а моего деда поставил царем в Кахетии, что воспоследовало в 1744 году.Таким образом, цари Теймураз и Ираклий, приняв в правление свое Иверию, обратили попечения на приведение в устройство всего, что было разрушено и опустошено в пределах их владений от стоявших там немалое время турецких войск. Совокупными силами и неусыпною тщетностью сии цари восстановили тишину, учредили порядок дел, открыли пути народной /
285v/ промышленности и оградили владения свои от пагубных вторжений внешних неприятелей и хищников, которыми окружена Иверия. Но в скором времени открылась преграда их благонамеренным и полезнейшим начатиям со стороны Персии.