История и культура индийского храма. Книга II. Жизнь храма

Сначала коня связывали и укладывали на два слоя ткани, поверх укладывали золотой слиток, а затем душили промасленной веревкой. После ритуального очищения жертвы ночью, под покрывалом, которое жрец набрасывал на возлежащую с мертвым конем старшую царицу, происходил ритуальный секс – под чтение жрецом-адхварью мантр (Шомахмадов, 2007: 45) и в присутствии других жен царя (vāvātā, parivṛkṭā, pālāgalī). В это время полагалось ритуально сквернословить, произнося фразы эротического содержания[87]. Четыре жены представляли собой две пары противоположностей: «любимая» (vāvātā) противопоставлялась «отвергнутой» (parivṛktā), а «главная» (mahiṣī – буквально «буйволица») – «низкой» (pālāgalī). Возможно, речь идет о дочери одного из придворных, который имел низкий статус, поскольку слово pālāgala буквально означает «гонец». Кроме того, четыре жены символизировали Землю, которая имеет четыре главные стороны света, а конь воплощал мужское начало и являлся представителем царя, то есть «мужа Земли» (Вигасин, 2016: 60).

Символический секс царицы с конем маркировал инаугурацию царя. Здесь была своя символика: поскольку конь пасся в самых разных местах, то вместе с травой он впитал и силу земли, и затем эту силу через секс с женщиной передал царю. Таким образом, ритуальный секс царицы с мертвым конем являлся специфическим средством передачи энергии по цепочке «конь – царица – царь» (Шомахмадов, 2007: 47). При этом существует точка зрения, согласно которой покрывало является символом плаценты и поэтому в данном случае имеется в виду не только пробуждение производительных сил природы, но речь идет о возрождении самого царя, который, словно зародыш, входит в лоно супруги, чтобы родиться к новой жизни (Вигасин, 2016: 62)[88].

После ритуального секса главной царицы с удушенным конем три другие жены царя наносили на мертвого коня линии, по которым жрец золотым ножом должен разрезать тушу. Так они «намечали пути ножа» (asipathān kalpayanti). Младшая жена наносила линии с помощью 101 иглы из меди, средняя – иглами из серебра, а старшая – иглами из золота (Шомахмадов, 2007: 45). Но перед разрезанием туши царица совершала над конем определенные манипуляции (брызгала водой на ноги и отверстия), с помощью которых животное символически снова становилось живым, ибо женщина дает жизнь и новое рождение (Маламуд, 2005: 242). Сначала адхварью разрезал коня пополам и извлекал сальник для Праджапати, а затем отрезал другие части и извлекал кровь. Считалось, что голова дает духовную силу, средняя часть – физическую, а задняя – плодородие. Перед жертвоприношением сальника происходил ритуальный диалог (brahmodya), участниками которого были брахманы-хетувадины (hetuvādin, букв. «знатоки причин»). Потом следовало подношение сосуда с сомой, сальника[89] и зажаренного на вертеле мяса и крови, которая собиралась в стебли тростника или в копыта коня (Шомахмадов, 2007: 46). После ашвамедхи устраивали многодневный пир.

А «Тайттирия-брахмана» (3.8.5.3) как бы подводит итог: «После того как принесен в жертву этот конь, этот царь да будет царем народа, богатого коровами, богатого конями, богатого козами и овцами, богатого рисом и ячменем, богатого бобами и сезамом, богатого золотом и слонами, богатого рабами и слугами, процветающего, благополучного» (Вигасин, 2016: 61–62).

Из-за искупительной жертвы ашвамедха обладала мощной очистительной силой. В конце жертвоприношения жертвователь совершал омовение, и в эту воду мог войти каждый, кто совершил какой-то страшный грех, например, убийство брахмана (brāhmahatya). Согласно «Катьяянашраутасутре» (XX. 8. 17–18), им больше не нужно никаких других покаяний (Вигасин, 2016: 60).

Царю, совершившему ашвамедху, полагалось каждый сезон, начиная с весны, приносить в жертву шесть животных: для Агни, Индры, Парджаньи или Марутов, Митре-Варуне, Индре-Вишну, Индре-Брихаспати (Шомахмадов, 2007: 46). Совершающий ашвамедху царь – это правильный царь, и после ашвамедхи у такого царя в царстве все должно быть правильно и беды будут обходить его стороной – не будет ни засух, ни наводнений, ни пожаров. Считалось, что царь, совершивший ашвамедху сто раз, может занять место Индры на Небесах.

Если верить «Махабхарате», то ашвамедху устраивал легендарный Юдхиштхира. Но в действительности мало кто из индийских правителей в постведийский период совершал жертвоприношение коня. Из южноиндийских правителей ашвамедху совершал Раджадхираджа (годы правления: 1044–1052) – царь тамильской династии Чола, а еще раньше – Пулакешин I (543–566) и Пулакешин II (610–642), цари династии Чалукья. Также имеются сведетельства того, что ашвамедху совершали цари династии Паллава[90]. Последний раз жертвоприношение коня устраивал в XVIII веке раджпутский правитель из Амбера Савай Джай Сингх II (1688–1743)[91].