История ислама. Том 3, 4. С основания до новейших времен

Казалось, что это совершится очень скоро. Мелкие князьки пресмыкались пред Альфонсом, но это им ничего не помогало; теперь они были не на положении вассалов, а на положении рабов; он не скрывал от них своего глубокого к ним презрения и своего намерения и впредь по произволу налагать руку на их владения. Вскоре после захвата Толедо он появился у стен Сарагосы и энергично повел осаду города; тем временем генерал его Хименец забрался далеко на юг в укрепленный замок Аледо (Лубат) и наступал отсюда на Альмерию, между тем как со стороны Кастилии уже угрожала опасность границам Гранады. Положение мусульман было поистине отчаянное. Правда, что взоры всех давно обратились на Африку, где альморавид Юсуф ибн Ташфин создал новую державу, по могуществу едва ли уступавшую даже страшным испанцам; но, с другой стороны, все ясно представляли себе, с какой опасностью было бы сопряжено вторжение грубых и некультурных африканцев в Испанию. У всех еще были в памяти те испытания, которые перенесла Кордова во время междоусобной войны 70 лет тому назад; а те, которые тогда проявили столько зверства, происходили все-таки из цивилизованных стран Северного Атласа; чего же в таком случае можно было ожидать от этих дикарей из пустыни Сахары! Но что же было делать? Отдаться без сопротивления испанцам — значило погубить не только себя, но пожертвовать всем делом ислама. И к чести Мутамида Севильского надо сказать, что он наконец принял должное решение и сказал свое слово. «Я не хочу, чтобы меня проклинали во всех мусульманских мечетях, — сказал он своему сыну, который указал ему на опасности, сопряженные с вмешательством альморавидов, — а если уж на то пошло, то я скорее хочу быть погонщиком верблюдов в Африке, чем свинопасом[472] в Андалузии». Мы знаем, что уже в 475 (1082/83) г., после похода Альфонса на Тарифу, мусульмане обратились к Юсуфу за помощью; но тогда он отказался, сославшись на то, что ему надо иметь в руках Цеуту, прежде чем перейти в Испанию. Но в 477 (1084) г. Цеута пала; и когда, после взятия Толедо, в Африку пришло посольство, просившее о помощи от имени Мутамида и присоединившихся к нему эмиров Бадахоса и Гранады, Юсуф согласился исполнить их желание. Он даже дал клятвенное обещание в том, что не лишит испанских князей их владений; только потребовал уступки Альгесираса, а по справедливости ему нельзя было отказать в этом опорном пункте на материке. На том и порешили. Привыкшее к победам войско альморавидов летом 479 (1086) г. переправилось в Андалузию и, соединясь по дороге с войсками эмиров, через Севилью направилось на север. Альфонс все еще был занят осадой Сарагосы, когда до него дошло известие о приближении нового врага; он поспешил в Толедо и, быстро созвав свои войска из провинций, отсюда прямо пошел навстречу соединенному врагу. При Заллаке (христиане называют это место Сакралиас), близ Бадахоса произошло сражение 12 раджаба 479 г. (23 октября 1086 г.). Мутамид командовал авангардом, состоявшим из испанских войск, и проявил большую личную храбрость, сдерживая своих севильцев и отстаивая свою позицию до тех пор, пока к нему не подоспел на помощь отряд альморавидов, между тем как остальные мусульмане при виде страшных христиан тотчас обратились в бегство; и пока здесь еще битва была в полном разгаре, Юсуф со своими полчищами ударил в тыл испанцам, и к вечеру христиане были, несмотря на всю их храбрость, разбиты наголову. Большая часть их войска осталась на поле битвы, а самому Альфонсу удалось спастись с 500 всадниками. Со времен Альманзора Испания не видела такой победы мусульман.