История ислама. Том 3, 4. С основания до новейших времен

И в Испании пришел конец их владычеству, по крайней мере в большинстве мест. Известия о непрерывных победах альмохадов вызвали в стране в 538 (1144) г. всеобщее восстание, но, как и подобает этой классической стране партикуляризма, восстание отдельных областей совпало лишь во времени, и нечего было думать об общем руководстве движением или же о последующем соединении освобожденных от альморавидского ига. Да и не всем сразу удалось свергнуть ненавистных властителей: в Севилье и Гранаде держались африканские наместники, а Кордове, которой вначале удалось изгнать своего альморавидского мучителя, Ибн Ганийю, пришлось вновь увидеть его в своих стенах. Но в большинстве мест удалось прогнать слабые гарнизоны, и вскоре снова, как после падения кордовского халифата в Андалузии, в каждом городе появился свой особый князь. На западе объявился новый Махди, которого признали в Мертоде, Эворе и Силвесе; в середине страны появился целый ряд временных властителей; Хаэном завладел Худид Сейф ад-Даула, но не надолго, так как из-за его стремления к независимости у него произошло столкновение с его феодальным главою Альфонсом VII, в борьбе с которым он погиб в 540 (1146) г. Самым могущественным из вождей, в беспорядке жадно набросившихся на наследство альморавидов, был один человек из старинного испанского рода, предки которого еще при владычестве мусульман долго оставались христианами. Сам он исповедовал ислам, и его звали Мухаммед ибн Саад; впрочем, он больше известен под своим старым родовым прозванием Ибн Мардениш, «сын Мартинеса». Человек необыкновенно энергичный и ни перед чем не останавливающийся, он в это смутное время уже в 540 (1146) г. сделался властителем Валенсии и мало-помалу присоединил к своим владениям еще Мурсию, Хаэн и др., так что в конце концов под его властью оказалась почти вся юго-западная часть полуострова. Можно себе представить, какое смятение должно было произойти в Андалузии, когда в эту свалку между альморавидами, арабскими испанцами, Махди и проч. вмешались еще, с одной стороны, Альфонс VII Кастильский, с другой — Абд аль-Мумии. Мы не в состоянии хотя бы в самых общих чертах изложить здесь эту борьбу между слабыми и сильными, заполняющую последующие десятилетия, и должны ограничиться упоминанием о событиях, имеющих более общее значение. Уже в 539 или 540 (1145) г. войска альмохадов высадились у Хереса и Кадикса, а в 541 (1147) г. они завладели Севильей, между тем как в том же году Альфонс VII занял важную крепость Калатраву, взял приступом при помощи генуэзского флота богатую Альмерию, не без согласия злокозненного Ибн Мардениша, в интересах которого было иметь христианский форпост против надвигавшихся альмохадов. В том же году португальцы завладели Лиссабоном, а в 543 (1148) г. Альфонс осадил в Кордове Ибн Ганийю, ставшего его вассалом, но не всегда исполнявшего его желания. Халиф Абд аль-Мумин с 541 по 544 (1147–1149) г. был слишком занят борьбой с мятежными берберами и поэтому не мог сосредоточить все свое внимание на Испании, но, несмотря на это, его войска завоевали в 543 (1148) г. Кордову, где Ибн Ганийя не в силах был удержаться между Альфонсом и альмохадами, а затем и Хаэн, хотя, впрочем, вслед за тем (544 = 1149 г.) мусульмане были вынуждены уступить арегонцам Лериду. Наконец, в 544 (1149) г., благодаря окончательному усмирению мятежных берберов, халиф был в состоянии с большею силой направить оружие против врагов веры, и притом одновременно в Испании и Африке. В конце 546 (1152) г. и 547 (1153) г. к государству альмохадов была присоединена Биджайя, давно потрясенная войнами с арабскими бедуинами и под властью последнего Хаммадита, Яхьи ибн Азиза, всецело отдавшегося женщинам, окончательно пришедшая в упадок, а в том же году (или же в 549 (1154/55) г.) и Альмерия была отобрана у кастильцев и генуэзцев, а Гранада — у распоряжавшегося там альморавидского наместника. Но едва ли не важнее этих приобретений мусульман была утрата, понесенная несколько лет спустя, в 552 (1157) г., христианами: смерть Альфонса VII, который до конца неутомимо воевал против врагов своей веры и под конец сделал ошибку, столь часто повторявшуюся испанскими королями, разделив королевство между двумя сыновьями, и этим значительно ослабил могущество христиан. И если эта ошибка не повлекла за собой особенно печальных последствий для испанцев, то причиною этому, по крайней мере отчасти, послужило возникновение в следующем, 553 (1158) г. знаменитого ордена рыцарей Калатравы, взявшего на себя почетную и многотрудную задачу — защиту границ против мусульман; быстро проявившаяся энергия этого ордена с каждым десятилетием достигала все больших успехов, особенно впоследствии, когда стала ослабевать сила альмохадских войск, о чем, впрочем, вначале не могло быть и речи.