История итальянцев

Бурбонский реформизм и деятельность Тануччи принесли особенно заметные плоды в области отношений между Церковью и государством. Ослаб налоговый иммунитет на церковное имущество, были ликвидированы инквизиция и право убежища, передано в казну имущество многих монастырей, описана собственность, подлежавшая отчуждению, и, наконец, был заключен конкордат, благодаря которому отношения между монархией и Римом стали более равноправными. Такое реформаторское направление при его жестком противостоянии папской курии вполне отвечало устремлениям юридического, адвокатского менталитета, превалировавшего в той части неаполитанских интеллектуалов, идеологом которой был автор труда «Гражданская история Неаполитанского королевства» Пьетро Джанноне, преследуемый Церковью и осужденный ею на ссылку и тюремное заключение.

В Неаполе, пожалуй, как нигде более, привилегии духовенства и церковных орденов составляли лишь часть «системы», хотя и были весьма значительными. Служителей Церкви насчитывалось 75 тыс. человек, и они имели от 2,5 до 6,5 млн дукатов дохода. Наступление на их права и избрание лишь их в качестве мишени могло означать — и в ряде случаев означало — путь наименьшего сопротивления, борьбу с наиболее слабым и изнуренным противником, в то время как цитадель и главные бастионы «старого порядка» оставались в целости и сохранности.

Было сделано крайне мало для того, чтобы ликвидировать привилегии и феодальные злоупотребления баронов, реформировать налоговый и административный аппарат, устранить паразитизм столицы в отношении провинции. Генеральный кадастр королевства, начало которому было положено Карлом III Бурбоном в 1741 г. и который лег в основу реформаторской деятельности, оказался очень несовершенным из-за половинчатости проводимых мер и ожесточенного сопротивления привилегированных слоев общества в центре и на периферии. Из-за отсутствия четко разработанного плана и последовательности в осуществлении реформ другие действия также принесли лишь частичные и очень незначительные результаты. В целом же реформаторская деятельность Карла III Бурбона и его соратников завершилась, не затронув структуры «старого порядка», и не только не ликвидировала его «злоупотребления», но даже не уменьшила их.

Эти злоупотребления были действительно весьма значительны, что стало особенно очевидным во время страшного неурожая 1764 г. Толпы голодных людей, ворвавшиеся в Неаполь, явились красноречивым свидетельством того катастрофического положения, в котором оказалась большая часть населения королевства.

Условия жизни этих людей, по выражению Дженовези, были достойны готтентотов, а не жителей цивилизованной Европы. Развернувшаяся трагедия оказала огромное воздействие на деятельность самой блестящей плеяды интеллектуалов за весь период истории культуры итальянского Юга: Дженовези, Пальмьери, Галанти, Филанджери, Пагано. В отличие от предшествовавшего поколения, воспитанного на идеях антикуриализма Джанноне и главным образом на культуре «юристов», неаполитанские интеллектуалы второй половины XVIII в. сформировались под влиянием работ просветителей и сочинений по экономике и политике. Основатель их школы, Дженовези, возглавил первую в Италии кафедру политической экономии, а точнее — кафедру «коммерции и механики». Исходя из этих предпосылок, неаполитанские мыслители пришли к убеждению, что лишь посредством борьбы против всяческих злоупотреблений, клира, баронов и столицы королевства, инициировав возрождение общества, начиная с его основы — сельского хозяйства, возможно решить существующие проблемы и найти выход из кризиса.

Звездный час сторонников Дженовези, казалось, наступил в 1770-е годы, когда при дворе возросло влияние новой королевы — Марии Каролины, предприимчивой дочери Марии Терезии, которая вступила в одну из масонских лож и считала себя покровительницей новых людей и новых идей. Некоторые из них, например, Джузеппе Пальмьери, назначенный директором Высшего доверенного совета, назначались на государственные должности и привлекались для принятия важных решений. Вскоре, однако, они убедились, что робкие попытки реформ легко сводились на нет из-за сопротивления привилегированных слоев и из-за финансовых трудностей монархии. Самое горькое разочарование, по-видимому, испытал Пальмьери, ибо разработанный им проект реформы налогов на экспорт оливкового масла и шелка после длительных дискуссий так и не был осуществлен. Как не был реализован и другой его проект, опубликованный в 1791 г. и направленный на высвобождение феодальных доменов с преимущественным правом владения для малоимущих землевладельцев. В целом же, несмотря на немногие скромные достижения, неаполитанский реформизм 1780—1790-х годов запоздал: многие в этот период уже начинали с интересом поглядывать за пределы королевства, да и самого Апеннинского полуострова. Их внимание было приковано к Франции и разразившейся там революции.