История итальянцев

Наиболее напряженный период правления новой савойской монархии относится к первому тридцатилетию XVIII в. и, таким образом, хронологически опережает период реформаторской деятельности других итальянских государей. Когда Виктор Амедей II реформировал административный аппарат своего государства, способствовал развитию Туринского университета, боролся со злоупотреблениями духовенства и дворянства, во Флоренции еще царили Медичи, Неаполю еще не была возвращена независимость, а в Ломбардии еще не началась золотая пора терезианского реформизма.

Однако речь здесь идет не столько о хронологии, сколько о принципиальном различии. Как отмечалось, политика савойских монархов проводилась скорее в классическом русле действий Людовика XIV, нежели отвечала принципам просвещенного деспотизма XVIII в. в духе Иосифа II. Это становится особенно очевидно на примере экономической политики. В Пьемонте не проводилась либерализация рынка земель и товаров, как это было в Ломбардии и Тоскане, и его экономическая жизнь в основном продолжала развиваться под знаком меркантилизма и городских установлений. Это отнюдь не способствовало свободному развитию крупной собственности и предприятий буржуазии, особенно в принадлежавших ранее Ломбардии провинциях, где было широко распространено рисосеяние и система аренды капиталистического типа. Даже экспорт шелка-сырца, составлявший важнейшую статью дохода сельского хозяйства Пьемонта, сталкивался с серьезным противодействием со стороны правительства, оказывавшего покровительство развитию национальных мануфактур и связанным с ними малочисленным группам предпринимателей. Кроме того, как уже отмечалось, служба в государственных учреждениях и приобретение дворянских титулов способствовали все большей «интеграции» буржуазии в систему абсолютной монархии. Таким образом, централизованная и бюрократическая машина государственного аппарата постепенно подавляла вызревавшие в недрах общества ростки обновления. Впрочем, с течением времени динамика реформизма монархии затормозилась бы в любом случае. Уже в последние годы правления Виктора Амедея II начался обратный процесс. В 1727 г. был подписан конкордат, означавший практически отказ от продолжения проводимой ранее политики антикуриализма. В 1736 г. был арестован и заключен в тюрьму Пьетро Джанноне, уволены из университета некоторые профессора, придерживавшиеся передовых взглядов. В последующие десятилетия все отчетливее стали проявляться тенденции к движению вспять, достигшие своего апогея в период правления Виктора Амедея III (1773–1796). В то время как в Милане, во Флоренции, в Неаполе реформизм вступил в свои права, в Пьемонте отвергалось любое предложение реформ. Турин стал самой отсталой из итальянских столиц, надежно отгороженной от идей Просвещения крепостью из цензуры и ненависти ко всему новому, духом казармы и страхом перед просвещенной частью Италии.

Вместе с тем савойский абсолютизм предпринял робкие попытки реформировать архаичную социальную структуру, в частности на Сардинии. Однако и в этом случае его действия — непоследовательные и хаотичные — были встречены не пониманием и одобрением заинтересованных слоев общества, а воспринимались в штыки представителями привилегированных сословий, которых затронула эта политика.

Поэтому неудивительно, что наиболее активные и деятельные люди пытались выбраться из затхлой атмосферы Пьемонта второй половины XVIII в. Первым выдающимся представителем интеллектуальной эмиграции стал Альберто Радикати ди Пассерано. Аристократ по рождению, он провел весьма бурную юность и молодость (в 17 лет женился, в 19 — овдовел, в 23 — женился вновь). Будучи в молодые годы безгранично преданным Виктору Амедею II, Радикати решил посвятить всего себя великому делу реформы политической и религиозной жизни в стране. Конкордат 1727 г. развеял его иллюзии, а непокорный нрав вынудил покинуть страну. Он стал путешественником и авантюристом, отправился сначала в Англию, а затем в Голландию, где умер в 1737 г. Незадолго до того в своих записках Радикати изложил мечту о возврате религии к чистоте и естественному деизму и возврате общества к естественному состоянию. Но признанным лидером мятежных эмигрантов из Пьемонта стал, безусловно, граф Витторио Альфьери, хотя его бунт и был ограничен спонтанным выступлением одиночки-анархиста. Со свойственной аристократам и литераторам подозрительностью Альфьери направляет свой протест то против косности туринского двора, то против радикализма парижской революции, и всегда против вульгарности «плебса» и «полуплебса». Именно так Альфьери клеймил враждебный ему класс буржуазии и выскочек. Однако не надо было обладать темпераментом этого пьемонтца или Радикати, чтобы убедиться в нагнетании обстановки в савойском Пьемонте. Ссылка, тюрьма, молчание были уделом и менее выдающихся мыслителей, таких, как один из основателей Академии наук — астроном Лагранж, автор работ по экономике и политике Далмаццо Франческо Васко, талантливый эрудит и ученый аббат Карло Денина.