История итальянцев

Но даже в своих первоначальных границах с населением 3,5 млн человек Цизальпинская республика предоставила бы достаточно широкие возможности для проведения эксперимента в области политического и социального обновления в национальном масштабе, не испытывай она столь сильного давления со стороны Франции. Несмотря на формальную независимость, Цизальпинская республика продолжала оставаться, как, впрочем, и остальные республики-«сестры», под режимом военной оккупации со всеми вытекающими отсюда последствиями: постоянными реквизициями, наложением громадных контрибуций, приводящих в расстройство финансовую систему молодого государства, грабежом культурных ценностей. Назначаемые лично Наполеоном «губернаторы» не имели никакой свободы действий в отношении посланцев и комиссаров, направляемых Директорией, а те из них, кто пытался действовать самостоятельно, например отказывался ратифицировать союзный договор с Францией, предусматривавший, в частности, выплату огромной контрибуции, — те правители моментально снимались с должности. И дело не только в этом: Конституция Цизальпинской республики была буквально скопирована с французской республиканской Конституции (1791) с ее двухпалатной системой и выборами на основе ценза. В стране, где третье сословие было аморфно и обладало слабым самосознанием, где ни одна революция не произвела еще передела собственности и перераспределения богатств, это означало передачу власти узкому социальному слою, состоявшему в основном из патрициата и «профессионалов» — людей, для которых, за редким исключением, боязнь нового заглушала нетерпимость к старому. Это в полной мере отвечало планам и намерениям Наполеона и парижского руководства, встречавших с опаской и подозрением призывы к единству, экстремизм якобинцев и анархистов. Но в то же время подобное положение дел гораздо в меньшей степени отвечало глубокой, не всегда до конца осознанной потребности в обновлении, ростки которой явственно обозначились в итальянском обществе.

И тем не менее за два года своего существования Цизальпинская республика сыграла заметную роль в истории Италии Нового времени. Впервые был разрушен барьер муниципализма, выходцы из разных итальянских областей оказались объединенными в ассамблеи и правительственные органы этого государства. Впервые итальянский город Милан, гражданином которого любил называть себя Стендаль, благодаря своим прессе, клубам и блеску интеллектуальной жизни мало чем отличался от настоящей столицы, став центром притяжения для всей рассеянной по Апеннинскому полуострову итальянской интеллигенции. Это политическое и интеллектуальное брожение лишь отчасти реализовалось в конкретных действиях правительства. И все же кое-что удалось осуществить. Так, были ликвидированы фидеикомиссы и неотчуждаемость имущества, введен институт гражданского брака, коммуны стали контролировать акты гражданского состояния, а также проведена секуляризация многочисленных религиозных орденов и конгрегаций. Для обычного правительства подобные меры можно было бы счесть революционными, для революционного — они были ничтожно малы. Именно поэтому Цизальпинская республика не смогла устоять.

Сказанное в полном объеме относится и к двум другим республикам — Римской и Партенопейской (Неаполитанской), созданным уже после того, как Наполеон оставил Италию и направился в Египет из-за возобновившейся борьбы против папы и неаполитанских Бурбонов. Римская республика возникла в феврале 1798 г.; ее Конституция, также созданная по образцу французской Конституции 3-го года Республики (1791), была продиктована составителям французской комиссией. Республика с самого начала и до конца своего существования являлась протекторатом Франции, и единственными ее заметными мероприятиями стали отмена фидеикомиссов и уравнивание евреев в правах с другими гражданами. Неаполитанской республике было суждено прожить еще более короткую жизнь: провозглашенная в январе 1799 г., после того как войска генерала Шампионне сломили сопротивление Бурбонов, она просуществовала всего пять месяцев. Причем самым примечательным событием за все это короткое время стала, как мы увидим позже, славная кончина этой республики.