История итальянцев

Провозглашенный Венским конгрессом[323] принцип легитимизма внедрялся на Апеннинском полуострове с предельной бюрократической пунктуальностью и рвением. Все ранее лишенные власти династии были возвращены в пределы своих владений при очень незначительных изменениях границ: Савойская династия вернулась в Пьемонт и на Сардинию, Бурбоны — в Неаполь и на Сицилию, а Лотарингская династия — в Тоскану. Не составили исключения и миниатюрные государства, каковыми являлись герцогства Паданской равнины: Франческо IV д’Эсте вернулся в Модену, а будущая безутешная вдова Наполеона Мария Луиза получила Парму с условием, что после ее смерти это государство будет возвращено предыдущей ветви Бурбонов. Согласно договоренности, Франческо IV д’Эсте и Мария Луиза становились правителями бывшей Республики Лукка, которая с момента их переезда в Парму была включена в состав Великого герцогства Тосканского, как это и произошло в 1847 г. Наряду с Луккой и другими итальянскими государствами последствия территориальных пертурбаций на полуострове испытали на себе еще две республики — Генуэзская и Венецианская. То, что они возникли за несколько веков до Французской революции и имели больше законных прав, чем любая итальянская династия, за исключением папы, не помогло этим республикам избежать участи, на которую уже давно обрекла их внутренняя слабость.

Генуя была передана савойскому Пьемонту, осуществившему таким образом одну из основных задач своего экспансионизма; Венеция образовала совместно с Ломбардией Ломбардо-Венецианское королевство, управляемое назначенным в Вене вице-королем и включенное в состав многонациональной империи Габсбургов.

В целом если новое территориальное деление Апеннинского полуострова упростилось по сравнению тем, какое существовало до первого похода Бонапарта в Италию, то относительно периода наполеоновского господства оно, напротив, являло собой заметный шаг назад, и это особенно видно на примере Паданской равнины — наиболее развитой части страны. Территория бывшего Итальянского королевства была поделена между четырьмя государствами — Ломбардо-Венецианским королевством, герцогствами Модена и Парма и Папской областью. Последствия не заставили себя долго ждать.

Восстановление старых политических границ часто сопровождалось возвратом таможенных барьеров. За товары, которые перевозились по р. По из Ломбардии к морю или же по дороге из Бреннеро в Модену и Тоскану, ввозные и вывозные пошлины приходилось платить по количеству стран, которые эти товары пересекали. За исключением Тосканы, сохранившей верность либерализму времен Леопольда, все другие государства (разумеется, в разной степени) проводили экономическую политику, строго ориентированную на интересы столицы, двора либо же на их групповые интересы. В результате на всех границах процветала контрабанда, к которой нередко примешивался бандитизм, и без того пышно расцветший в ряде областей. Особенно тяжелым в этом плане было положение на северных рубежах Папского государства.

Экономические границы существовали не только между итальянскими государствами, но и внутри некоторых самых крупных из них. До 1822 г. одна таможенная граница на р. Минчо отделяла территорию Ломбардии от земель Венето, другая — итальянские владения империи Габсбургов от тех, что лежали севернее Альп. Однако ликвидация этих барьеров не устраняла того ущербного зависимого положения, в котором находилась венецианская и ломбардская торговля, испытывавшая на себе жесткую конкуренцию со стороны Австрии и Чехии (Богемии). Более того, создание Германского таможенного союза (Deutsche Zollverein)[324] усугубило и без того тяжелую ситуацию. Нечто подобное происходило и в Сардинском королевстве. Здесь один таможенный барьер отделял Пьемонт от Савойи, а другой — территорию собственно Пьемонта от вошедших в состав Сардинского королевства земель Лигурийской республики. Ликвидация последней в 1818 г. не способствовала оживлению этого крупного торгового центра, сильно пострадавшего в результате континентальной блокады и испытывавшего мощную конкуренцию со стороны Триеста и Ливорно. Проводимая туринским двором политика носила характер жесткого протекционизма. Поэтому не следует удивляться тому, что в таких условиях антипьемонтские настроения в Генуе были весьма сильны и что столица Лигурии наряду с другим крупным портом — Ливорно — стала одним из оплотов республиканцев в период Рисорджименто. Между прочим, именно Генуя являлась родиной Джузеппе Мадзини.