История христианской церкви в XIX веке. Том 1. Инославный христианский Запад

Высокий нравственный характер и возвышенность целей первых вождей трактарианского движения привлекли к последнему Чарльза Марриотта, человека обладавшего выдающимися способностями к отвлеченному мышлению и метафизического склада ума Воспитанный первоначально под руководством своего отца, выдающегося ученого для своего времени и друга Вальтера Скотта, религиозный без ханжества и эклектик в смысле стремления отовсюду взять лучшее, он избран был в 1832 году членом Ориэльского колледжа. Стремление воодушевить церковь и интерес к переживавшемуся последней кризису сблизило его с Ньюманом, от которого он отличался во всем остальном по своему характеру. Добродушный и готовый помочь всякому, гостеприимный по натуре, собиравший за завтрак в своих комнатах множество студентов, всегда трудолюбивый, он внес веру в начинавшееся движение и своими оптимистическими взглядами поддерживал настроение окружавших. Он не был плодовитым писателем, но его труды при издании творений св. отцов были одним из лучших даров движению, которому он отдался с полной самоотверженностью.

14-го июля 1833 года Джон Кебл произнес свою знаменитую проповедь о «национальном вероотступничестве» с университетской кафедры. В этой речи он указывал, что новые правители страны готовы уничтожить права церкви, изменить ее устройство и организацию и даже принадлежащие ей документы.

«Я всегда считал этот день началом религиозного движения 1833 года»208, – говорит Ньюман.

И действительно движение поднялось. Через две недели в церковном доме Гуго Джемса Роза, в Хэдлейском приходе в Суффодьке, состоялось небольшое собрание друзей, решившихся принять решительные меры и вступить в борьбу с грозившими обрушиться на церковь бедствиями. Кроме самого хозяина здесь были: Пальмер, Фрауд и Персиваль. Гуго Джемс Роз без сомнения был родоначальником движения209. Еще в 1826 году он настойчиво защищал учение об апостольском преемстве в церкви, и издал четыре проповеди об обязанностях духовенства, доставившие ему известность и похвалу Кебла. Он первый понял необходимость пробудить энергию и деятельность духовенства, и сплотить его разрозненные ряды в стройную дружину. Средством для этой цели он считал духовный периодический журнал, который бы поднял дух впавшего в апатию духовенства. Его мечта осуществилась 1-го марта 1832 года, когда вышел первый номер «Британского магазина». В качестве сотрудников Роз привлек сюда Пальмера, автора Origines Eiturgicae, отзывавшегося о нем, как «об основательном ученом, красноречивом ораторе, глубоком мыслителе и редкостном богослове»; Кебла, выступившего со статьей о «Церковной реформе», Ньюмана, печатавшего здесь свои произведения из «Апостольской Лиры», Фрауда и Персиваля. Таким образом, прежде своего свидания в доме Роза, все эти лица были знакомы между собою, разделяя один и тот же образ мыслей. Гуго Роз был горячим противником всего, что прямо или косвенно могло» увлечь его сторонников в Рим, и вероятно, благодаря его авторитету, римский католицизм нс досчитывался бы у себя многих лиц, увлекшихся трактарианскими идеями, если бы смерть не выхватила Роза из среды новых борцов в 1839 году.

Из Оксфорда на Хэдлэйском собрании присутствовал только Фрауд. Кебл и Ньюман готовы были содействовать своим друзьям письменно. Все они видели, что время призывало к деятельности, но что именно нужно было делать и с чего начать сказать было трудно и мнения разделились. Проект образовать ассоциацию в защиту церкви, отвергнутый Фраудом, не осуществился, и вместо него составлен был адрес архиепископу кентербюрийскому, написанный Пальмером. Под этим адресом подписалось 7.000 духовенства, и он вручен был архиепископу в феврале 1834 года. За ним следовал другой адрес, подписанный 230.000 главами фамилий. Такой успех воодушевил друзей церкви, но было очевидно, что этим шагом не могла окончиться защита последней. Нужно было выяснить, или повторить давно забытые истины о характере» истинной церкви, дать ясное понятие о ней, как обществе, зиждущемся на своих собственных началах и принципах. Так возникли знаменитые «Трактаты для времени», и во главе дела встал Ньюман. Эти трактаты представляли из себя краткое, ясное изложение дела по тому или другому вопросу, и публиковались по самой дешевой цене.