История Киева. Киев имперский

К великим литераторам, прославившим Киев, нужно добавить не сумевших перешагнуть порог забытья. Таким был поэт А. И. Подолинский, родившийся в 1806 году и учившийся «в частном пансионе германского уроженца Графа – человека, которого редкие достоинства я мог оценить только впоследствии и о котором и до сих вспоминаю с глубочайшею признательностью». В киевском пансионе А. И. Подолинского втянул в почитание поэзии А. Ф. Фурман. «Второстепенный поэт Пушкинской плеяды» смог написать великие строки о воспитавшем его Петербургском университете, их выбили на юбилейной медали 1869 году: «Где высоко стоит наука, cтоит высоко человек».

Читающая публика особенно ценила стихи Подолинского, посвященные Киеву: «Девич-гора», «На развалинах Десятинной церкви в Киеве», «Разлив Днепра»… Слепой поэт И. Козлов, кроме переводов Д. Байрона, Р. Бернса, А. Мицкевича, сложил поэмы с описанием событий, происходивших в моем городе: «Чернец», «Наталья Борисовна Долгорукая».

Я упоминал о поэте Красове, имя которого связано с начальной историей университета. Уроженец Вологодской губернии, он близко сжился с нашим краем, воспевая украинские ночи и любуясь Днепром. Произведения его были положены на музыку.

Временами в Киеве появлялись собственные писатели и поэты, о которых сообщала современная хроника и даже критика, но они возбуждали лишь мимолетный интерес местных читателей. Не мешает и их назвать: Н. Сементовский «Кочубей» (СПб 1845); Наталья Долгорукая; Альфред ф. Юнк, составлявший водевили, стихи и повести на украинском и русском языках. В 1858 году Юнк – автор важного сочинения о приготовлении варенья, через год он начал издавать «Кiевскiй Телеграфъ». Были свои поэты – Глебов, Афанасьев и прославившийся впоследствии своей историей Киево-Могилянской академии В. И. Аскоченский. «О самолюбие, самолюбие книжное!» – восклицал в свое время О. Сенковский. Так к «кропанию стишков» были причастны и «девицы». Нет, тут отсутствует моя вечная ирония – так они подписывались: девица Ал-дра Бедарева и известная на то время девица Елизавета Сентимер.

Все перечисленные пробы пера «средневековья» ХIХ в. оказались лишенными не только поэтического творчества, но и соблюдения размера, не говоря уже и о мыслях некоторых из них.

* * *

Сегодня глубокое заблуждение украинской национальной элиты таится в ее желании доказать, что Украина превыше всего, а логичнее было бы всем показать, что украинская интеллигенция «не пасе задних», а занимает вполне достойное место в ряду национальных культур. Да, были времена, когда ее называли никчемной, брюзжали, что национальной культуры вообще не существует. Но за последнее столетие человечество убедилось, что украинцы – высокодуховный народ, и по праву занимает важное место во всемирном цивилизационном процессе.

Оказывается, у каждого «национализма» свои истоки. Ибо в разных странах он строился на разном фундаменте. По мнению Андерсона, таких существует три.

Есть – языковый. Речь не о древних устных наречиях, изменчивых во времени и пространстве, это не касается рукописных свитков на греческом, латыни, церковнославянском. Национализм, как импульс, породивший нации, сам родился из печатного слова, книги, а позже – газеты. И, как пример, философ приводит украинский: «В 1798 г. Иван Котляревский написал свою „Энеиду“, необычайно популярную сатирическую поэму об украинской жизни. В 1804 г. был основан Харьковский университет, который быстро превратился в центр бурного развития украинской словесности, в 1819 г. увидела свет первая украинская грамматика. В 1846 г. в Киеве была основана первая украинская националистическая организация – причем основана историком!»

Всё это нам известно, но Андерсон сравнивает украинцев с другими зарождающимися нациями того времени. В России официальный учебник грамматики вышел в 1802 году, и только имперский прессинг не дал украинскому аналогу появиться в то же время. Украинская грамматика, пишет Андерсон, увидела свет через 17 лет после российской, что по историческим меркам не такой уж и большой временной разрыв.