История Киева. Киев литовско-польский

Хотелось бы вкратце напомнить, каким человеком был Адам Григорьевич Кисель. Во время освободительной войны украинского народа 1648–1654 годов (возьмем это привычное для советской истории название) между сражающимися сторонами было много разногласий, при этом ни одна из противоборствующих сторон не имела представителей, которые ясно осознавали принципы своего лагеря. Антагонизм между польско-католической шляхтой и православными людьми стал проявляться при Сигизмунде III. Особый накал обоюдного неприятия произошел в последние годы его правления. Тогда в Речи Посполитой образовались три лагеря. Для одного из них характерным было мировоззрение Иеремии Вишневецкого, признававшего только одну народность – польскую, одно вероисповедание – католическое, одно правоспособное сословие – шляхетское.

Столь же резко выражена прямо противоположная идеология у Данилы Нечая, а еще более, немного позже, у Мартына Пушкаря. Адам Кисель признавал свою национальность и свою веру, тянувшие его в один бок, к украинцам, а вот его социальные симпатии принадлежали господствующему классу. Он утверждал, что шляхетство присуще не только полякам и литовцам, а особенно характерно для русинов. Сам он был шляхтичем и прекрасно понимал, что это звание получено на поле боя, а не во время молитв в монастыре. Но посполитыми (гражданами) не могли быть крестьяне. Самое главное, что как у Киселя, так и у его товарища Хмельницкого было очень ясное представление о государственности, и оно в его деятельности было на первом плане. Девизом всей его общественной деятельности следует признать слова: «Salus Reipublicae – suprema lex», и в этом отношении он выше на голову не только Пушкаря, но и Вишневецкого со всей шляхтой. Если рассматривать Киселя именно с этой точки зрения, нам становятся понятны и объяснимы все кажущиеся противоречия его поступков. Напротив, в них обнаруживаешь замечательную выдержку и последовательность, не допускающую даже мысли о двуличии и притворстве. Приходится лишь сожалеть, что Адам Григорьевич жил в такое кровавое время, когда практически все слои населения были опьянены кровью побед и озлоблены ранами поражений. Как жаль, что поле боя современной политики не имеет такого бойца государственности, верного идее и устремленного к цели, терпеливого и уравновешенного государственного мужа.

Начнем с социального, самого актуального во все времена вопроса, всегда разделявшего людей, даже единоверцев. Православных шляхтичей в Речи Посполитой было меньше, чем католиков и протестантов. Кисель прямодушно уверял Хмельницкого: «Казаки пусть воюют, а хлопы пусть пашут». Воевода считал, что в государстве каждое сословие должно выполнять свои обязанности. Как ни прискорбно, но мы в XX веке стали свидетелями, как миллионы начали заниматься не своими делами: кухарки – руководить государством, а академики – перебирать картошку на овощных базах. А для тех, кто не вспомнит в советских правительствах кухарок, автор подскажет, – они были, но это были кухарки по мышлению, а не по профессии. Готовить еду они не умели!