История коммунизма в России

Из номенклатуры не изгоняли за недостатки в работе. В крайнем случае, просто переводили на другую однопорядковую должность, например с поста заведующего отделом пропаганды и агитации районного комитета партии (или его молодежного звена комсомола – коммунистического союза молодежи) на пост ректора педагогического института. Или, например, с поста третьего секретаря областного комитета партии на пост начальника крупного завода. И только в исключительных случаях номенклатурщика отправляли на пенсию. Но эти люди не боялись ареста, следствия или судебного наказания. Дело в том, что органы милиции, прокуратуры и суда подчинялись соответствующей номенклатуре. Районные работники суда и прокуратуры состояли в одной партийной организации и выполняли решения своего партийного районного начальства. А уже мнение секретаря областного комитета компартии значило для прокуроров больше любых законов и конституций вместе взятых. Кроме того, высшие чины милиции, судов и прокуратуры сами входили в номенклатуру.

О том, какого уровня достигла коррупция, можно судить по судьбе Н. А. Щелокова, который был министром внутренних дел СССР с 1966 по 1982 год, то есть возглавлял милицию страны почти весь период нахождения у власти Л. Брежнева и номенклатуры. Сразу же после смерти Брежнева он лишился своего поста, против него началось расследование, в 1984 году Щелоков застрелился.

В итоге в нашей стране существовала официальная система законов, которой подчинялись все граждане – не коммунисты и члены их семей, а также рядовые коммунисты, не входившие в номенклатуру, вместе с членами своих семей. А номенклатура жила по своим законам – и очень хорошо жила. Во-первых, у членов номенклатуры были высокие официальные зарплаты. Во-вторых, существовала система еще более высоких регулярных денежных надбавок. В-третьих, была льготная система получения питания, продуктов, различных товаров. За небольшую денежную сумму член номенклатуры мог получить продукты в специальной столовой или на специальном складе. Эти же продукты простой рабочий или учитель не могли приобрести нигде или только за гораздо бóльшую сумму. В-четвертых, номенклатура пользовалась льготами в сфере охраны здоровья.

Если человек попадал в номенклатуру, то его самого и членов его семьи, вплоть до внуков, регулярно обследовали специальные врачи, приезжая на дом к номенклатурщику (или к его родственникам) и заранее согласовывая свои визиты. При малейших симптомах болезни им предоставлялись лучшие санатории, больницы, делались качественные операции. Обычные же люди простаивали в многочасовых очередях в поликлиниках и не могли рассчитывать на качественные операции, уход, медикаменты. И это в крупных городах страны. В селах, деревнях иногда нельзя было рассчитывать даже на элементарную медицинскую помощь. В сельских местностях республик Центральной Азии, к примеру, родившихся младенцев даже не сразу заносили в официальные списки учета из-за высокой детской смертности, способной испортить статистические данные. А пропагандисты номенклатуры восхваляли преимущества бесплатной медицины в Советском Союзе. Преимущества действительно были, но для номенклатуры.

В книге Восленского «Номенклатура» есть раздел «Невидимая часть зарплаты номенклатурщика», в котором говорится о недоступных для подавляющего большинства граждан СССР заведениях. Формально все больницы, столовые, магазины, санатории считались «общественными», то есть были предназначены для всех граждан. «Однако реальному трудящемуся в СССР было известно, что его туда и близко не допускают», – указывает Восленский[145]. То есть это были запрещенные места для всех, кроме номенклатурщиков и членов их семей, которые в элитные места попадали бесплатно или по льготным ценам.

Такие же преимущества существовали и в сфере образования, в первую очередь высшего. Высшее образование в Советском Союзе считалось бесплатным: на деле это означало, что учеба студентов оплачивалась из общегосударственного бюджета, поскольку все вузы (университеты и институты) страны были государственными (негосударственных коммунисты в принципе не дозволяли из соображений полного контроля над образованием). Поступить в вуз можно было только на конкурсной основе. В теории в конкурсе все принимали участие на равных условиях, но в действительности в престижные вузы с гарантией поступали дети номенклатурщиков, затем, на оставшиеся места, или их знакомые, или за взятки. И только потом брали тех, кто честно прошел конкурс. На наиболее престижные специальности вообще поступали исключительно родственники номенклатурщиков или с помощью крупных взяток.